Любящие и мертвые | страница 31



— Разве я — кукла? Ах, вы так считаете? Тогда одна кукла поговорит с другой! Я имею в виду вас!

И он нагло уставился на бесцветную рожу лейтенанта. Тот побагровел. А карлик продолжал вещать как ни в чем не бывало:

— Кроме того, мне надо выйти... Ну, понятное дело, куда именно...

— Да-да... Идемте!

Лейтенант выскочил за дверь. Вышел и Карл со своей наглой игрушкой.

Я услышала, как Дон ворчит себе под нос:

— Надо бы обследовать Карла на предмет психической полноценности...

И скосил глаза на Грегори Пейтена. Тот не преминул откликнуться:

— А вы обратили внимание на то, что ваш брат был нарочито груб и невежлив по отношению ко мне? Я думаю, он бесится оттого, что в его окружении находится дипломированный психиатр.

— Грубым был не мистер Убхарт, а мистер Лимбо, — уточнила я.

— И вы это заметили! — Грегори вскричал так, словно увидел золотой самородок.

— Ну и?..

— Вы говорите о мистере Убхарте и мистере Лимбо как о двух разных людях, — сказал он. — Вы воспринимаете куклу как живого человека. Карл добился своего!

— Не понимаю, к чему этот разговор, — проворчал Дон. — Вы хотите сказать, что Карл помешался? Я это знаю.

Пейтен затряс головой так, что я испугалась, как бы он не потерял последние волосы из своей небогатой шевелюры.

— Не говорите о помешательстве! Его здесь нет и в помине!

— Да? — разочарованно буркнул Дон. — А что же есть?

— Дефицит личности!

Грегори победно оглядел нас. Мы же были в полном недоумении.

— А что это такое? — спросил Дон изумленно.

— Есть вещи, которые мистер Убхарт не может высказать, — начал объяснять психоаналитик, одновременно протирая очки. — Для того, чтобы проговорить свое истинное отношение к чему-либо, мистер Убхарт использует куклу. Внешне это выглядит так: Карл лоялен, карлик — нет. Карлик груб, болтлив, вульгарен... Таково второе лицо мистера Убхарта, точнее, его подлинное лицо...

— Чепуха, — отрезал Дон. — Это все ваши заморочки. Вы усложняете то, что и без того очевидно: Карл слегка тронулся, раз обращается с куклой, как с живым человеком. Я хочу сказать: он сам поверил в то, что мистер Лимбо — человек!

Психоаналитик снова снял очки и стал протирать их так, что едва не выдавил стекла.

— Нет, Дон, вы ошибаетесь и поверьте...

— Это вы ошибаетесь, дипломированный кретин! Если вы такой умный, то скажите, кто убил Эдвину? Ну? Мы ждем!

— Я врач, а не детектив, — проблеял Пейтен.

— Если вы так легко «раскусили» Карла, то что вам стоит проникнуть в психологию убийцы и назвать его имя! — издевался Дон. — Я уверен, что вы приготовили версию, и если держите язык за зубами, то только потому, что боитесь оказаться в глупом положении. Как же, такой умник, а на поверку — лопух.