Легким движением Луиза поправила темно-красное домашнее платье и чуть смущенно улыбнулась. — Неудобно об этом говорить, но мне нечего надеть. Когда я вынашивала Шевонну и теперь, когда кормлю ее, я немного прибавила в весе, и прежние наряды мне уже малы.
— Значит, самое время обратиться к лучшему модельеру Сиднея. Ты стала слишком мила, чтобы отказываться от обеда из-за одежды, Золушка.
Дэн искренне раскаивался в своем недавнем безразличии к Луизе. Даже если бы они поженились при гораздо худших обстоятельствах, их брак заслуживал лучшего начала. Сразу же после свадьбы для новобрачных самое лучшее — уединиться в каком-нибудь глухом уголке, чтобы ничто не мешало налаживанию отношений. Чтобы некуда было бежать друг от друга и приходилось бы видеть только своего супруга.
Но безлюдные глухие места с безграничными просторами никогда не интересовали Дэна — ни Время Грез, ни Никогда-Никогда.
Он часто думал над тем, как укрепить свои отношения с Луизой, слишком часто, несмотря на то, что Союз для него всегда стоял на первом месте. Но с появлением дочери Дэн начал понимать, что же на самом деле было важным в его жизни.
Он сдержал данное обещание и даже сопровождал Луизу в походе по магазинам, портным и модельерам. Он ожидал, что ему будет скучно, но радость Луизы была такой неподдельной, что Дэн ни на минуту не пожалел о своем поступке. На каждом шагу, у каждой лавки Луиза оборачивалась и что-то радостно щебетала. Живость вернулась к ней.
Держа шляпу под мышкой, Дэн критически оглядел супругу и честно заметил:
— Последнее платье шло тебе больше.
Его опытный глаз подметил, как сильно располнела жена. Разумеется, это расстраивало Луизу. Несколько раз уже и после рождения дочери, когда они занимались любовью, Луиза казалась отстраненной, как будто не хотела отдаваться чувству. Смерть матери после долгой болезни присовокупилась к ее скверному душевному состоянию.
В первое время совместной жизни способность Луизы растворяться в событиях и чувствах восхищала его, ведь в обычное время она контролировала свои чувства и внимательно следила за собой.
Дэна интересовало, вернется ли к ней эта способность или же она утрачена навсегда.
А его собственная чувственность? Что с ней случилось? Нет, он не потерял к Луизе сексуального влечения, здесь скрывалось что-то совершенно другое…
— Дэн? — Луиза остановилась перед мужем. Бледно-лиловые юбки из тафты делали ее значительно толще и массивнее, чем она была на самом деле. Она нахмурила брови.
