— Хм-м, я кое-что слышал, Портер. Я слышал, как она сказала мне: «О, дорогой мой Фракс, ты у меня самый лучший. Теперь расслабься немного, дорогой ты мой», — и в этот момент ты разбудил меня, негодник.
— Нам полагается нести караул, а не спать. К черту, Фракс, кто она?
— Не собираюсь ничего отвечать, к тому же я ничего не слышал. Да и кого ты хочешь услышать? Армию жителей с Подветренной стороны, решивших собраться под неприступными стенами? А может, ты ждешь, пока кто-то прилетит верхом на филине?
Портер слегка вздрогнул:
— Не говори об этом. Нынешней ночью и так темно и страшно.
— Какая глупость, — заметил назидательно Фракс, с тяжелым вздохом роняя голову обратно на колени.
Пока воины лениво разговаривали, вор успел взобраться на стену. Он вскарабкался бесшумно, но эти идиоты готовы всполошиться даже при звуке хруста пальцев. Найдя еще одну бойницу, вор скользнул в защитную галерею, которая располагалась вдоль верха дворца под куполом и шпилем, который вздымался над внешней стеной. «Тоже мне — серьезные охранники, — подумал презрительно юноша, — услышали какой-то шум и всполошились». Он покачал головой. Идиоты! Будь у него время, стоило бы поучить кое-чему этих дубиноголовых солдат — тому, как правильно нести караул. В городах, подобных Санктуарию, горожане были осведомлены о мерах безопасности лучше, чем дворцовая охрана. Когда ты думаешь, что услышал какой-то звук, брось все дела, замри на месте и слушай. Затем нужно немного пошуметь, чтобы выказать свою беззаботность, и застыть, чтобы уловить новое движение нарушителя спокойствия.
Из тени в тень вор двигался вдоль галереи, окруженной зубчатой стеной под сводом купола. Прошагав немного, он услышал шаркающие шаги и скрежет по камням пики неосторожного часового. Вор остановился, прижался к стене и лег ничком напротив вздымавшихся над галереей зубцов. Две тени слились воедино.
Пробежавший по плечу и щеке паук запутался в густой шевелюре и принялся отчаянно выбираться наружу. Паук был противным, но вор не мог позволить себе даже малейшего движения. Впрочем, если мысленные проклятья и имеют какую-либо силу, то паук не жилец на этом свете.
Мимо, шаркая ногами и волоча по камням пику, продефилировал часовой. Вор услышал, как тот зевнул. Тише, думал про себя вор, тише. Как все-таки здорово, когда часовые ходят и поднимают шум, а не стоят на месте и слушают.
Часовой зашагал налево по периметру стены, а вор заскользил направо, к северной стороне. На правой руке его виднелся сделанный из кожи и меди напульсник, а на запястье левой — браслет из черной кожи. В каждом из них таился несущий смерть метательный нож из отливавшей синевой стали. Еще один клинок был спрятан в левом ботинке, а ножны и рукоять на поясе служили лишь для декорации. Другого оружия видно не было. Собираясь на дело, вор не взял с собой ни меча, ни топора, а лук остался у подножия зернохранилища.
