— И никакой политики?
— Ну, почти никакой. Жить в обществе и быть свободным от общества невозможно, — процитировал Глебов с легкой иронической улыбкой.
Софа почувствовала легкую опьяняющую слабость. Пришел большой сильный мужчина и сказал: «Верь мне. Я решу все твои проблемы. Все плохое останется позади. Твои враги останутся с носом. Для тебя начнется счастливая спокойная жизнь, ты ее достойна».
И пусть она интересует его не как женщина, а как ученый, и пусть она видит его в первый раз в жизни и ничего не знает ни о нем, ни о том будущем, которое он ей предлагает, и пусть во всем этом есть что-то таинственное, а значит, и подозрительное, но в данном случае именно он воплощал в себе главную мечту каждой женщины — сильный мужчина, берущий на себя все ее проблемы, — и Софа твердо сказала:
— Я согласна.
* * *
На новом месте работать было сначала непривычно — не было болтовни в общих курилках, — в каждой комнате было выделено отдельное комфортабельное место для курения; не было общих чаепитий — кофе разносили по рабочим местам молчаливые, вышколенные как роботы официантки. Все было организовано так, чтобы сотрудники ничего не знали о работе друг друга. Секретность в этой организации не была пустым словом, она была здешним воздухом. Работа была организована безупречно, оборудование первоклассное, необходимые реактивы доставляли по первому требованию. Только работай. Софья Вениаминовна чувствовала себя почти счастливой — даже отношения с мужем более-менее наладились, — ее новая зарплата вызвала у него уважительное изумление, а прекращение разговоров об отъезде окончательно успокоило. Пожалуй, единственное, что Софу не вполне устраивало в новой работе — это какая-то зашоренность, отсутствие представления о спектре научных работ института, его стратегических задачах. Раньше Софа, как всякий настоящий ученый с широким кругозором, представляла себе всю ту научную работу, которой занималась ее организация, участвовала в работе ученого совета, в научных конференциях и семинарах. Теперь она знала только свой узкий участок, поставленную перед ней непосредственную задачу, и не более того. Она понимала — таковы правила секретности, такова плата за прекрасные условия и высокую оплату, но ее душа ученого не могла с этим смириться.
Ее работа на первом этапе заключалась в том, что нужно было добиться от исходного вещества — стимулятора мышечной деятельности, чтобы оно в кратчайший срок выводилось из организма подопытных животных, причем выводилось полностью, так чтобы никакой анализ не показал его наличия в крови. Но при этом стимулирующее действие на мышцы на некоторое время сохранялось.
