Снова раздался скрип, и каменная плита встала на место.
— Кажется, насчет свободы я немного погорячилась, — проговорила Маша, затравленно оглядываясь. — Просто из одной мышеловки мы попали в другую.
— Здесь по крайней мере есть куда двигаться, отозвался Старыгин, подняв фонарь и освещая коридор.
Отдышавшись после тяжелого подъема, спутники поднялись и двинулись вперед.
Коридор был узким и таким низким, что даже Маше приходилось идти согнувшись, а Старыгин вообще скорчился в три погибели. Однако скоро прямой коридор закончился. Впереди была крутая каменная лестница, уходившая вниз, еще глубже в подземелье.
— Честно говоря, — проговорила Маша, остановившись перед лестницей, — я предпочла бы подниматься к дневному свету, а не спускаться куда-то к центру земли…
— Выбора у нас нет, — ответил Старыгин и решительно ступил на первую ступеньку.
Лестница оказалась довольно длинной и очень крутой. Маша боялась поскользнуться и сломать шею, поэтому осторожно пробовала ногой каждую ступеньку, так что спуск шел очень медленно.
Но все когда-нибудь кончается. Кончилась лестница, и путники оказались в новом коридоре, на этот раз более просторном. Дмитрий Алексеевич поднял над головой фонарь и вгляделся в темноту.
Стены коридора были удивительно ровными. Более того, они были не просто вырублены в горной породе, а аккуратно облицованы каменной плиткой. Свод над головой ровно закруглялся, видно было, что его выкладывал искусный каменщик.
— Это не похоже на катакомбы первых христиан, — проговорила Маша, невольно понизив голос.
— Безусловно, — бодро отозвался Старыгин. — Значит, где-то недалеко должен быть выход.
Бодрость в его голосе показалась Маше ненатуральной. Кроме того, она помнила, как глубоко под землю они спустились, и сомневалась в близости выхода. Однако не стала спорить со своим спутником и двинулась вслед за ним.
Свет фонаря выхватывал из темноты уходящие вдаль стены подземной галереи. Шаги путников гулко отдавались в пустом коридоре. Вдруг откуда-то издалека донесся еще какой-то неясный звук.
— Тс-с! — Маша прижала палец к губам и остановилась. — Вы слышали?
Из темноты доносилось приглушенное расстоянием пение многих голосов.
— Там люди! — радостно проговорил Старыгин. — Я же говорил, что мы приближаемся к выходу! Пойдемте скорее!
Маша схватила своего спутника за плечо и прошептала:
— Вы когда-нибудь слышали, что под катакомбами святой Присциллы есть еще какие-то, более глубокие подземелья?
