— Я давал клятву Гиппократа, — говорил иногда доктор Наппельбаум, — и я обязан помогать каждому человеку, независимо от того, соблюдает ли он законы.
Если я откажусь помогать раненому, он умрет, и его смерть будет на моей совести.
Если я вылечу его, а потом сдам властям, следующий раз ко мне не придут за помощью, и погибнут люди. Я врач, мой профессиональный долг — лечить людей, а не помогать милиции в ее работе.
Правда, некоторые пациенты очень щедро платили хирургу, и он от их денег не отказывался, но если раненый не мог заплатить — он не настаивал и лечил всех совершенно одинаково.
Почему власти закрывали глаза на противозаконную деятельность старого врача — оставалось для всех загадкой. Может быть, он когда-то вылечил кого-то из очень значительных людей, и бывший пациент прикрывал его из благодарности, может быть, так распорядились уголовные авторитеты, но факт налицо: Юрий Львович лечил раненых братков и прочую сомнительную публику, не встречая сопротивления со стороны правоохранительных органов.
— Раньше вы не прибегали к моим услугам, — проговорил хирург, намыливая руки и с любопытством глядя на Маркиза, — вы, насколько я знаю, всегда избегали насилия в любых формах.
— Избегал, — подтвердил Леня, помогая Наппельбауму натянуть тонкие резиновые перчатки, — это произошло помимо моей воли.
— Знаете названия хирургических инструментов? Сможете мне ассистировать? — осведомился хирург, подходя к столу.
— Постараюсь.
— Тогда для начала сделайте своему другу инъекцию вот этим шприцем, раствор я уже подготовил.
Наппельбаум быстро справился с пулевым ранением в спине, но очень долго возился с растерзанным собачьими клыками плечом, то и дело качая головой и недовольно бормоча что-то себе под нос;
Закончив операцию, он снял перчатки и твердо заявил:
— Никуда увозить его сейчас нельзя, он не в том состоянии. Пусть полежит пока у меня.
— Но вам ведь некогда им заниматься…
— Я приглашу медсестру из своей клиники, она присмотрит за ним. У нее большой опыт ухода за хирургическими больными.
— Большое спасибо вам, доктор! — с чувством проговорил Маркиз, положив в карман белого халата пачку денег. — Если вы позволите, завтра я приеду проведать его.
* * *
Маркиз свернул с Каменноостровского на Карповку и заехал в тихий небольшой дворик.
— Подожди меня, я недолго, — Леня заглушил мотор машины и повернулся к Лоле, — только узнаю, как Вензель себя чувствует и не нужно ли ему чего-нибудь принести.
