— Вы с ума сошли! — тут же пришла в себя вдовица. — У меня будут синяки!
Не отвечая, Леня быстро влил ей рюмку армянского коньяку из найденной в баре бутылки. Анфиса Саркисовна закашлялась и села на диване. Бюст больше не вздымался, глаза глядели осмысленно.
— Может быть, хватит? — холодно осведомился Леня.
— Что «хватит»? — немедленно огрызнулась безутешная вдова. — По-вашему, я притворяюсь?
Маркиз благоразумно промолчал, с тоской поглядывая на входную дверь. Анфиса Саркисовна скинула тесные уличные туфли, переобулась в удобные домашние тапочки и наконец обрела твердую почву под ногами и некоторую ясность мысли.
— Ну теперь-то вы убедились? — нарушила она явно затянувшееся молчание. — Ведь вы уходили вместе со мной, и в прихожей был полный порядок.
Леня вспомнил свой домашний зверинец и то, какой кавардак святая троица устраивает им с Лолой примерно раз в неделю.
— Хм… А не могла ваша очаровательная собачка все это раскидать? — деликатно осведомился он. — Ну она сейчас в таком положении.., сами понимаете, нервничает.
— Уже не нервничает, — горько напомнила хозяйка об утренних подвигах маленького разбойника Пу И, — и к тому же это вещи с антресолей, — она показала распахнутые дверцы. — Как, по-вашему, Джульетта туда могла залезть? Летать она пока не умеет!
Леня хотел возразить, что для его собственных четвероногих и пернатых питомцев нет в квартире никаких преград, но вовремя вспомнил, что Пу И дома действует не один, а в компании кота и попугая, таким образом, возможностей у них побольше.
— Сами дверцы открыться никак не могли? — без надежды на успех спросил Леня.
— На что это вы намекаете? — мигом вскипела Анфиса. — Думаете, у меня в квартире такой беспорядок?
— Ну хорошо, — обреченно вздохнул Леня, — а как же вы сами все это объясняете?
— Говорю же вам — он был здесь!
— Кто?
— Гуля, мой муж! Сначала он забирал свою одежду, потом паспорт, а теперь…
— Да, вот именно, — оживился заскучавший было Леня, — интересно, что ему могло понадобиться на антресолях? Старые газеты? Джульеттин намордник? Бабушкины валенки?
— При чем тут валенки, — обиделась Анфиса, — я положила туда все бумаги из Гулиного письменного стола…
— Зачем вы это сделали? — вырвалось у Лени.
Он даже помотал головой, отгоняя видение: мужик мечется по квартире, чертыхаясь и натыкаясь на мебель и собаку.
Времени совсем мало, а эта зараза как всегда засунула куда-то важные бумаги.
И ведь тысячу раз же просил не трогать ничего на письменном столе! Так нет же, ей обязательно нужно все переворошить!
