Этот человек был худ и чёрен, как будто его долго коптили на вращающемся вертеле, вроде тех, на которых в соседнем гастрономе готовят куриц-гриль. Он был облачён в какие-то жуткие пёстрые лохмотья. Его руки были покрыты запёкшейся кровью жертвы, и в правой руке этот страшный чёрный человек сжимал орудие убийства — огромный топор, украшенный для пущего устрашения разноцветными перьями невиданных птиц и зубами неизвестных науке животных. И конечно, топор был тоже покрыт кровью жертвы.
И в довершение всех этих ужасов этот чёрный убийца завывал совершенно нечеловеческим голосом.
Генеральша Недужная испустила нечленораздельный крик, который наконец перешёл в единственное разборчивое слово:
— Убийца!
Убийца поднялся на ноги и двинулся по направлению к генеральше. Он оказался не очень высок ростом, и в его внешности мелькнуло что-то смутно знакомое. Он кажется пытался что-то сказать и шёл навстречу свидетельнице своего преступления — явно намереваясь так же зверски расправиться с ней…
Генеральша, естественно, не стала этого дожидаться. Она вылетела из страшной квартиры, пожертвовав сумкой с продуктами, взлетела на свой этаж, торопливо захлопнула за собой железную дверь и дрожащей рукой набрала телефон милиции.
— Убийство! — закричала она в трубку, едва дождавшись ответа.
Выслушали её очень недоверчиво, однако наряд выслали.
Через полчаса в её дверь позвонили.
Разглядев через глазок раскрытое милицейское удостоверение, генеральша открыла дверь и увидела двух милиционеров, которые держали закованного в наручники загорелого до черноты невысокого человека.
— Этот? — коротко спросил один из милиционеров, подтолкнув смуглого человека ближе к растерянной генеральше.
— Этот, этот! — закивала Недужная, хотя теперь злодей не казался ей таким страшным. Он выглядел довольно жалко и удивительно напоминал соседа по подъезду, тихого учёного Валентина Петровича Кряквина. То есть, если бы профессора долго дубить на солнце, потом обрядить в пёстрые лохмотья и украсить волосы перьями, то просматривалось бы отдалённое сходство с этим человеком… Отбросив эту нелепую мысль, генеральша для верности ткнула пальцем в скованного злоумышленника и суровым голосом повторила:
— Он, негодяй! Он, убийца! Я его прямо над трупом застала! Наверняка маньяк, весь в крови, да ещё и завывал так страшно! Он и меня зарубить хотел, еле я от него убежала!
Очень хорошо! — удовлетворённо проговорил милиционер, потирая руки. — Подозреваемый, значит, налицо, и свидетель имеется! Так мы вас в ближайшее время повесточкой вызовем!
