Я зло ощериваюсь:
- Темнишь?
В такой компании этого не любят. Леха должен знать. А если не любят, то бьют. Но драка Лехе невыгодна. Не потому, что он не надеется взять верх. Тут он, кажется, не сомневается. Но он боится снова очутиться на улице. Это его состояние я ощущаю каждым своим нервом. Боится, боится. И, видно, не зря боится. Видно, он и в самом деле натворил что-то серьезное. А раз так, он ссориться ни в коем случае не будет, и на него можно нажать. Во всяком случае, следует попробовать. Надо непременно узнать хоть какие-то детали, обстоятельства совершенного им преступления и подержать его у Ильи Захаровича хоть сутки, пока мы не получим сообщение о каком-либо похожем преступлении и не "примерим" его к этому Лехе, к бандитской его роже, к явно бандитским повадкам, судя по которым от этого парня можно ждать чего угодно.
- Ты номера-то брось, понял? - добавляю я угрожающе. - Отвечай человеку, когда спрашивают. Закона не знаешь? Хозяин он.
А добродушный Илья Захарович улыбается при этом так многозначительно, что Лехе становится явно не по себе.
- Счеты свели, - бормочет он.
- Ты в Москве много бывал? - вкрадчиво шепелявит Илья Захарович. Порядки тут знаешь или как?
- Первый раз залетел. Больше не сунусь.
- И умно сделаешь, - кивает Илья Захарович. - Потому порядки здесь, паря, особые, чтоб ты знал. Вот я на них зубы все съел, видал? - Он оскаливает зубы, и я на секунду столбенею, но тут же вспоминаю, как он мне перед приходом Лехи жаловался, что уже неделю ждет новый протез и даже стесняется выходить на улицу.
А Леха в усмешке кривит толстые губы, но в узеньких глазах его появляется тревога. Ох, и неуютно же ему в Москве, даже страшно.
- Чем кончал? - небрежно спрашиваю я. - Перышком?
И, продолжая жевать, лениво и равнодушно закуриваю.
Между тем вопрос очень важен. Если он ударил свою жертву ножом - это одно. Нож можно выбросить, можно якобы случайно найти. За него не зацепишься. Да и не всякий нож считается холодным оружием. Но если у Лехи пистолет, то все меняется. С пистолетом его можно брать хоть сейчас, и надо брать. Это слишком опасно. И прокурор немедленно даст санкцию на арест. А как же? У нас это ЧП, преступник, вооруженный пистолетом.
- Не все те равно чем? - угрюмо и недовольно отвечает Леха.
Я пожимаю плечами.
- Думал, может, тебе маслята нужны, а ты небось при капитале.
Леха в ответ подозрительно щурится и, решившись, говорит:
- При себе, робя, ничего нет. Вот, три сотни, и все.
