Еще не замолкли пушки в Сычевской операции, как фельдмаршал фон Клюге решил воспользоваться ослабленностью войск армии генерала Хозина и внезапно ударить по ее флангу силами армии генерала Рейнгардта. А если не удастся развить успех, то хотя бы заставить командующего Западным фронтом отвести свои войска за реку Вазузу. Для этого он вернул Рейнгардту с погрузки моторизованную и танковую дивизии, а тот направил их острие против дивизии Железнова.
И вот ранним утром артиллерия генерала Рейнгардта всей мощью накрыла всю глубину – от переднего края дивизии Железнова вплоть до реки – и била, не смолкая ни на минуту, часа полтора. А после, считая, что все живое в полосе до реки подавлено, двинул в психическую атаку широким фронтом танки, а за ними – хмельную пехоту.
Яков Иванович это предвидел и, вполне сознавая, как тяжело бойцу в наступлении самоокапываться, все же сумел убедить всех – от командира до солдата – в необходимости поглубже зарыться в землю.
В первые же дни овладения плацдармом Железнов, безошибочно определив танкоопасные направления, вместе с полковником Куликовым и майором Петровым создал на этих путях противотанковые районы и минновзрывные заграждения и в них поставил стойких и отважных людей.
– Здесь сам черт не пройдет, – подбадривал их Яков Иванович.
На этот раз гитлеровцы с рассветом также начали артиллерийскую подготовку. Потом перенесли огонь в глубину, полагая, что в это время пехота русских бросится в первую траншею.
Яков Иванович, хорошо изучив за войну повадки гитлеровских генералов, приказал воинам передовой, за исключением наблюдателей, сидеть в укрытиях. Таким образом, немецкая артиллерия произвела свой последний налет по пустому месту. А когда ринулись в атаку танки, а за ними пьяная, горланившая во все горло пехота, окопы полков дивизии Железнова ощетинились огнем, отсекли пехоту от танков и положили на мерзлую землю. И на этот раз, так же как в первую атаку, подбитые танки задымили, закрутились, а некоторые взрывались на собственных снарядах, и вся армада отхлынула. На всем фронте наступила тишина.
Жертвы с обеих сторон были велики. В роте Подопригоры осталось в живых 17 человек, но все изранены.
Был легко ранен в ногу и Куделин. Он не хотел эвакуироваться в медсанбат, но не из-за патриотического желания сражаться, а из-за лежавшей за пазухой ракетницы. И что только он ни делал, чтобы от нее избавиться, но никак не получалось. Внимательные к нему санинструктор Дуся и командир отделения Сеня ни на шаг не отпускали его одного. Наконец Куделин категорически заявил:
