Отцу моему шестьдесят лет от роду, я – второй и поздний ребёнок; есть ещё старший брат, но он давно не живёт с нами – у него своя жизнь, жена, даже ребёнок малолетний. Но всё равно мой отец лучший: я так считаю, хотя давно уже не ребёнок, чтобы просто догматично считать родителей чуть ли не богами. Он очень активный, работящий и совсем не похоже, что ему уже давно пенсионный возраст пересветил. Он никогда не повысил на меня голос, даже не сказал грубого слова – всё и так понятно было по тяжёлому взгляду, по вздохам, по движениям.
Всего день назад, вот когда за окном так же опускалась ночь, пришло ко мне странной сообщение, его принёс на словах папа. Он сказал, что наши соседи переезжают, причём настолько скоропостижно, что они уже уехали, а вещи перевозят грузчики загоревшего типа. Я слышал только первые три слова: «Наши соседи переезжают», которые что-то замкнули внутри меня; остальное я слышал сквозь туман, какая-то странная и страшная картина помимо моей воли вырисовывалась перед глазами, застилая реальность. Я ничего не говорил, да, видимо, папа ничего и не спрашивал, просто зашёл проинформировать меня и тут же ушёл, сказав, что хотел.
– К… к… Ксения… – я отчётливо помню, что долго не мог сказать ни слова, а когда, наконец, смог сдвинуть челюсть, язык мне не повиновался полностью, отказываясь говорить. Даже сейчас я не уверен в том, что случилось, поэтому просто запишу всё, что знаю, пусть немного сумбурно, но мысли в моей голове ещё более сумбурны.
Меня иногда спрашивали. Вернее, даже не спрашивали, а просто рассказывали случай из жизни одного паренька, который был старше меня всего на пару лет. Суть была в том, что он выбросился из окна, но не это главное – он оставил записку, довольно аккуратную и подробную, написанную от руки на тетрадном листе в клеточку. Эта записка объясняла если не всё, то многое, думаю, нет смысла её цитировать полностью, учитывая, что она довольно объёмная, да и не помню я её. Довольно процитировать лишь немного: «У вас никогда не возникало чувства, что то, во что вы верили, пропало? Что ты живёшь, считаешь себя почти королём мира, а потом… Раз! И вдрызг. Понимаешь, что всё было игрой, и что те, на кого мог положиться, оказались лишь тенями.» Мне казалось, что в момент, когда отец выходил из комнаты, я чувствовал себя точно так же.
Не помню точного дня и времени, когда это случилось, просто как-то однажды препоганым утром я вышел посмотреть в окно. Сам не знаю, что меня тогда повлекло ни с того ни с сего вдруг посмотреть в окно, ведь обычно я так не делал, а сразу шёл вниз завтракать. Но в этот раз всё было по иному, не так, как всегда – меня вдруг повлекло к окну, причём к одному из самых неудобных. Это окно, скрывающее свет жалюзями, было прямо над лестницей на мансарду, и смотреть в него было проблематично, если только не влезть на ступеньки и там, согнувшись, смотреть в окно. Но я выглянул туда.
