Огромные глыбы влажной земли упали на иллюминатор, почти целиком залепив его.
Хэн нажал на выключатель аварийной сигнализации и был поражен наступившей тишиной. Слышен был лишь испуганный стон Дракмус да звук падающих на корпус сгустков грязи. Они приземлились и остались живы. Внезапно на иллюминатор опустилась пелена воды, смывшей часть грязи, покрывавшей его.
Хэн поднялся на нога, покачиваясь из стороны в сторону.
— Мы были на волосок от гибели, — проговорил он на интерлингве, обращаясь не то к самому себе, не то к своим спутникам.
— Пошли, — перешел он на селонианский. — Нужно покинуть корабль. Возможно… — Он остановился на полуслове. Половина его селонианского словарного запаса вылетела у него из головы, по крайней мере на какое-то время. После такой встряски удивительно, что он еще помнит собственное имя. Однако ему не удалось вспомнить, как по-селониански будет «утечка химических реагентов», «пожар» или «короткое замыкание». Вместо этого он сказал: — На корабле возможны неприятности. Надо уходить сию же минуту.
Обе селонианки, явно потрясенные тем, что им пришлось пережить, поднялись на ноги и следом за Хэном стали спускаться на нижнюю палубу, а оттуда — к главному люку. Хэн нажал на кнопку «открытие дверей», но нисколько не удивился, когда ничего не произошло при этом. Корабль, которому они доверили свои жизни, который до зарезу был нужен Хунчузукам, оказался действительно грудой металлолома. Летающим мусорным контейнером. Хэн ощутился на колени и стал возиться с панелью, закрывавшей рычаги для ручного отпирания люка. Сняв с нее крышку, он повернул ручку. Люк неохотно приоткрылся. Его два раза заклинило, прежде чем щель стала достаточно большой, чтобы можно было выйти из корабля. Хэн первым высунул голову и огляделся кругом.
Похоже на то, что они приземлились посередине неглубокого пруда и при падении осушили его: на дне пруда остались лишь одна или две мелкие лужи. От грязи шел пар, образовавшийся при падении разогревшегося при трении о воздух аппарата. День выдался погожий, по-весеннему ясный. Живописные луга, рощи, окружавшие разом пересохший пруд, своей красотой лишь подчеркивали нелепость свалившегося с неба, залепленного грязью корабля.
Конус по крайней мере на полметра увяз в мягкой жиже пруда. Расстояние от нижнего комингса люка до основания аппарата, составлявшее полтора метра, неожиданно сократилось. Присев на краю люка, Хэн Соло спрыгнул вниз и увяз по щиколотки в грязи. Вытащив левую ногу, он едва не потерял свой башмак. Прежде чем извлечь из вязкой массы правую, он встал левой ногой как можно дальше от аппарата. Выбравшись из воронки, оставшейся на месте пруда, он добрался до сухого участка берега и увидел пожилую селонианку с темно-коричневым мехом, тронутым сединой и задумчивым выражением глаз.
