– Теперь поди позови Хасана. Скажи ему, что я жду его по срочному делу. Только чтобы никто не слышал.
Я прошел мимо полицейских и вызвал Хасана, как велел Махмуд. Услышав имя Махмуда, городовой насторожился и молча кивнул.
Я выбежал из участка, перепрыгнул обратно через гурьяновский забор и притаился.
Озираясь по сторонам, Хасан приблизился к Махмуду.
– Чего тебе?
– За сколько того человека выпустишь?
– Какого еще человека?
– Тише. Которого по просьбе Маруды арестовали.
Хасан молча вперился в Махмуда.
– Вчера Шевелихин спрашивал меня, не знаю ли я, куда девались лошади Бастанова, – как бы между прочим проронил Махмуд, – он готов сам их выкупить, на собственные деньги, бог с ними, говорит, с ворами, не до них.
– А ты ему что? – Голос городового задрожал, но он тотчас овладел собой и деланно зевнул.
– Не мог же я ему сказать, что Хасан-городовой отнял лошадей у воров и продал их в Пашковской землемерам за семьдесят рублей каждую, – дружелюбно сказал Махмуд.
– Подружились вы с моим начальником, ничего не скажешь! Это после того, как ты помог ему место пристава продать? – Хасан скорбно покачал головой. – Эхма, добрый человек, и не стыдно тебе? Взял с Гашокова за место пристава семьсот пятьдесят рублей, а Шевелихину отдал только двести пятьдесят? Остальные где?
– О том знаем я и Шевелихин. Не суй свое рыло в дела благородных людей. Скажи лучше, сколько возьмешь за того человека,– и по рукам.
– Не могу его выпустить! – отрезал Хасан.
– Это почему же?
– Маруда за Шевелихиным пошел,
– А ты другого посади.
– Кого?
– Мало людей? Вон сколько шляется! – Махмуд вынул из кармана четвертную.
У Хасана вспыхнули глаза, он оглянулся,– вверх по улице, отирая плетни и заборы, тащился пьяный казак.
– Поди сюда! – грозно окликнул его Хасан. Казак не понял, что зовут его, и стал карабкаться дальше. Хасан окликнул еще раз, и казак приволокся к участку.
– Фамилия?
– Чертков.
– Ступай, куда шел.
– Зачем отпустил? – разозлился Махмуд.
– Это двоюродный брат есаула Черткова, не видишь, что ли?
– Ну и что?
– Кричать будет.
– Кричать будет всякий. Дураков нет.
– Шевелихин спросит, почему кричит.
– А ты найди такого, чтобы не кричал. Деньги за что берешь?
– Некогда искать. Шевелихина жду. Сам найди и приведи такого, чтобы не кричал, да побыстрей, – Хасан протянул руку к деньгам.
– И человека самому привести, и двадцать пять рублей тебе, кабану, – запрашиваешь, как министр. Настроение у Хасана явно упало.
– Черт с тобой, бери и гони червонец сдачи! – приказал Махмуд. – Да поживее.
