— Не все ли равно? — отвечал второй. — Ставлю пять против одного, что ему снесут башку прямо здесь.
— Где здесь? В чайной? — уточнил первый.
Оба джентльмена щеголяли в темных дорогих сюртуках, тонких брюках, серых лайковых перчатках и серых цилиндрах, как будто забежали сюда на минуту прямо с торжественного приема. Эдвина растерянно разглядывала их, пока не сообразила, что перед ней близнецы. Первый был точной копией второго — разве что чуть выше и уже в плечах.
— Нет-нет, — продолжал тот, что выше, — они только схватят его и выволокут на улицу. А уж там снесут ему башку! Ставлю пятьдесят фунтов против десяти!
— Считай, что ты проиграл. Он вон какой здоровый! И шустрый: за ним гнались целый квартал и не смогли поймать!..
Эдвина перестала обращать внимание на их бессмысленный спор, не представлявший ничего интересного в плане синтаксиса или произношения. Оба родились и выросли в районе Брайтона. В богатой семье. Тот, что выше, учился в Итоне, но ни один из них не посещал университет.
Итак, синтаксис и произношение. Эдвина торопливо чиркала карандашом по бумаге. Рыдающая девица — из Лондона, из кварталов где-то возле Уйатчепеля, равно как и ее родня. Ибо теперь уже не оставляло сомнений то, что за рослым незнакомцем гналась свора родственников. Причем девушка и матрона с зонтиком говорили в общем-то нормально — скорее всего переняли речь посетительниц модных салонов женской одежды.
Ну конечно, как же Эдвина сразу не догадалась: это были портниха и ее подручная из лавки возле Ворот королевы Анны! Именно там она и встречалась с обеими! Впрочем, сейчас не это было важным. Из их бесцветной речи можно было извлечь какие-то жалкие крохи по сравнению с теми блистательными лингвистическими уродами, что сыпались как из рога изобилия из уст разъяренного мужчины с голой грудью.
Впервые в жизни Эдвина слышала, чтобы так ярко проявлялась связь с самыми низами городского общества.
Уроженец шахтерских поселков где-то в корнуэльской глубинке наверняка явился в Лондон совсем недавно, чтобы искать счастья в качестве... впрочем, он мог оказаться кем угодно — от мусорщика до карманного воришки. Позвольте, да ведь его кто-то только что назвал крысоловом? Ну что ж, совсем хорошо!
Тем временем его густой бас набирал силу, превращаясь в отчаянный рев.
— Не-е-ет! Черт меня возьми!
Эдвина вовремя оторвала глаза от блокнота, чтобы заметить, как объект ее исследований ринулся за каким-то предметом, по всей видимости выпавшим из его бокового кармана. Кажется, это была живая тварь! Комочек пушистой бурой шерсти проворно заскользил среди месива на полу.
