В капитанской каюте выяснилось, что было не до шутих: пришли тревожные новости. Из Берлина прибыла Оттавия, принесла писульку симпатическими чернилами. В канцелярии фон Курасса совещаются по поводу нашего философического кумпанейства. Докладывают самому «протектору Мапертюи». Тот гневается. В Свиное Мундо посланы какие-то люди. Скачет также гонец в Копенгаген, а только опасаются, что там тому будет от ворот поворот. «Вам, конечно, ведомо, капитан, что в здешних принципалитетах бо-о-льшие существуют дификюльте не только в государственных, но и в родственных связях».
«Кстати, Фома Андреевич, вам приходилось когда-нибудь при жизни видывать принца Голштинского?» — как бы мимоходом вопросил граф.
«Вы про покойного императора речете, Ксенопонт Петропавлович? — спокойно переспросил капитан и в ответ на осторожный кивок графа тоже кивнул. — Вот именно при жизни имел честь лицезреть Его Величество у себя на борту во время практических плаваний пушечных кораблей в заливе Рогервик в апреле тысяча семьсот шестьдесят второго года. А уж, после кончины, ваше сиятельство, прошу прощения, не приходилось мне видеть, как вы говорите, принца Голштинского ни на коротком, ни на увеличенном расстоянии».
«Ценю ваш бритский юмор», — суховато ответствовал граф. Особо доверительные отношения, установившиеся во время плавания между капитаном и его высопоставленным пассажиром, как видно, не очень-то его умиляли.
«А какая же „кстать“, граф, сидит в вашем вопросе?» — с не меньшей, но и не с большей сухостью проговорил капитан, показывая сим тоном, что для пользы дела лучше было б не ссориться.
Афсиомскому это легкое фехтование понравилось. Вертиго явно не так прост, нет-нет, это вам не какой-нибудь выслужившийся шкипер, каковых немало среди флотских дворян, он умен и горделив, понимает по-французски (сие свойство было серьезнейшим мерилом для конта де Рязань), нет, не зря. именно его избрал Никита Панин для сего плаванья. Он встал и посмотрел, плотно ли прикрыты окна и дверь капитанской каюты.
«А „кстать“ сия, Фома Андреевич, хоть и неправдоподобна, а все же относится к животрепещущему делу трона и государства. Прошу прощения за невольный каламбур, но пошли слухи, что Петр Третий не мертв, что якобы видели его в Свином Мундо некие местные люди, а также военные чины, включая и кого-то из вашего экипажа».
Думая, что ошеломил Вертиго, граф уже готовился броситься к нему с увещеваниями не волноваться, однако увидел, что тот просто-напросто раскуривает трубку. Ох уж эти англичане! Сказывают, недавно в Лондоне убежал из кунсткамеры молодой тигр. Полиция с ног сбилась, ища хищника, а тот тем временем зашел в книжную лавку. Там стоял некий джентльмен и читал книгу. Тигр, проходя мимо, толкнул его в ногу. Он глянул: «О, да это тигр!» — и продолжил чтение.
