Миша (пробегающий за воланом)
Что есть время?
Курфюрстиночки (отбивают волан)
Это тоже миф!
Карантце
Вот ваше время!
проглатывает волан на лету
Вольтер
Природа нейтральна, она не делает различия между добром и злом, большим и малым, грешным и святым. Она больше заботится о виде, чем об индивидууме. Она дает индивидууму возможность созреть и воспроизвести себя, чтобы потом умереть. Она мудра в мириаде деталей, она дает индивидууму инстинкт жизни, но она и слепа, когда убивает, равно филозофа и глупца, одним языком огня, одним движением земной коры. Заботясь о виде, она может убить и весь вид, как произошло с динозаврами.
Миша (верхом на Карантце изображает динозавра)
Динозавры, быть может, — это лишь ступень на пути Адама. Сто миллионов лет туда, сто миллионов обратно, какая разница?
Вольтер
О Боже, ты слышишь?!
Карантце
Вольтер, избавь меня от твоего Бога и от этого неуча!
Вольтер
Мы никогда не познаем природу, хоть и передаем свои знания из поколения в поколение, никогда не поймем ее цель и смысл, если у нее имеются таковые.
Помню один вечер у Леспиназ: общество слегка валяло дурака. Дидро изображал гипнотизера, Д'Аламбер — засыпающего пациента, доктор Бордо (тоже влюбленный в Леспиназ) выступал в роли эксперта. Мой друг бормотал что-то не совсем связное: «Почему я — это тот, кто я есть? Бордо, если я возник, значит, это действительно было неизбежно? Вольтер, как там твой Микрогигант на Сатурне? Может, у него не только тела, но и чувств больше, чем у нас? Если это так, он несчастен».
Бордо вдруг заговорил о рождающихся уродцах. Сторонники священного происхождения человека, могут ли они и на уродцев распространить свою доктрину?
Леспиназ расхохоталась. А что, если мы все уродцы? Мужчина — это уродец женщины и наоборот?
Бордо ей подыграл: «В том смысле, что у одного сумка висит снаружи, а у другой заткнута внутрь, вы это имеете в виду?»
Д'Аламбер вдруг очнулся от гипноза: «Что за гадости, доктор, вы говорите барышне? Ведь она, хоть делит свое время на смех и слезы, все же остается ребенком, вы разве не видите?»
Бордо разразился весьма страстным монологом. Он сказал, что целомудрие — это неестественная потребность человека. Онанизм — гораздо более естественная потребность, поелику оный приносит необходимое высвобождение сжатых сосудиков. Природа не терпит ничего бесполезного. Хорошо бы провести эксперимент по смешению разных видов, чтобы возник человек-животное.
Леспиназ вопросила с невинным видом: «Нужно ли крестить такое существо?»
