— А вот и мы! — голос Игоря вернул ее с неба на землю. Игорь был один.
— Кто — мы? Мы, Николай Второй?
— Нет, мы — я и пирожки. Нас много, и мы все с мясом. Других начинок сегодня в ассортименте не было.
Аккуратно, стараясь не расплескать кофе, он поставил на стол поднос. При этом лицо его выглядело очень сосредоточенным и оттого забавным. Ирина рассмеялась.
— У тебя такой вид, как будто ты выполняешь стратегически важную миссию. Гораздо более серьезную, чем Брюс Уиллис в фильме «Армагеддон».
Игорь отодвинул поднос на край стола, аккуратно расставил чашки, сел и невозмутимо произнес в ответ:
— А у тебя такой вид, как будто ты что-то потеряла.
— Потеряла?…
Ирина опешила. Да, конечно, она потеряла. Вчера поздним вечером, на трассе «Саратов — Волгоград», в двадцати километрах от города она потеряла, кажется, свое счастье. Потеряла три белых облака, которые равнодушно скрылись за горизонтом. Музыка, женщина, глиняный кувшин… Только откуда об этом может знать Игорь?
— И что же, по-твоему, потеряла?
— Что-то очень важное. Попробуй, вспомни…
Ей сразу не понравилась эта игра. Ей совсем не хотелось превращать это в игру. Она нахмурилась.
— Я не хочу ничего вспоминать. С чего ты вообще взял, что я что-то потеряла?
— С того, — вздохнул Игорь, — что я это нашел.
Он опустил руку во внутренний карман джинсовой куртки и извлек оттуда ручку.
Шариковую ручку, которую Ирина никак не могла найти у себя на столе еще в пятницу. Фирменный «Паркер», подаренный Андреем несколько недель назад.
— Черт возьми, откуда ты ее взял! — обрадовалась Ирина. — Я без нее, как без рук…
— Точнее, как без ручки, — поправил он, вручая Ирине находку. — Кстати, ты сама забыла ее в четверг на моем столе. Помнишь, ты заходила, приносила бланки.
— Точно! — вспомнила Ирина. — Что же ты сразу не сказал?
— Тянул время, чтобы ты успела как следует по ней соскучиться. Иначе, как говорится, твоя радость была бы неполной… Приятный сюрприз получился?
— Очень приятный. Спасибо тебе!
— Одним спасибо не отделаешься, Ирочка, — ответил он с преувеличенной серьезностью.
— Вот как, — улыбнулась Ирина, — в таком случае, назови свою цену.
— Обижаешь. Я, к твоему сведению, бесценный.
— И все-таки?
— Ну, скажем… Вечер вдвоем в уютном кафе… Не в этом, конечно, в другом…
Он старался выглядеть беспечным и почти равнодушным. И получалось это у него отвратительно. Ирина сразу заметила — и опущенный взгляд, и обе руки его, которые отчего-то вдруг стало некуда деть. Это было трогательно, приятно и странно. «Кажется, Анечка не ошибалась…» — мелькнула мысль.
