В один из вечеров к ним в комнату пришел заместитель начальника штаба, прихрамывающий капитан Заенчковский. Он был остроумен, учтив, шутил по поводу своей раны — правда, невесело, с горчинкой, рассказывал приличные смешные анекдоты и обещал Евгении когда-нибудь показать живого душмана. Напоследок он просил не церемониться и обращаться к нему с любыми просьбами — что в его силах, он сделает.
— А в моих силах многое, — добавил он, прощаясь.
— Терпеть не могу. Но в его силах, действительно, многое, — подтвердила машинистка, едва за ним закрылась дверь. — Интересно, он сватается к тебе от себя лично или от своего шефа Нимродова?.. Женя, гони их всех в шею! Сказать, как он ранение заработал? На рыбалке. Они ездят за тридцать верст на водохранилище, глушат гранатами рыбу, он неудачно бросил и — пожалуйста, а шеф наградной лист сочинил на орден. Между нами. — Машинистка сняла платье, вытерлась полотенцем, бросила полотенце, легла на постель. — Вечером фильм, идем?
— А драки не будет?
— Не, Крабов их хорошо напугал.
— Катерина, я хотела спросить, из-за чего этот мальчик застрелился?
— Киномеханик? А кто ж его знает. Обкурился. Служба надоела. Повздорил с кем-нибудь. Может быть много причин. И каждая веская.
— Служить надоело... это веская причина?
— Здесь все веское, как в любом порядочном дурдоме. Привыкай.
...Вверху зеленели тяжелые звезды. За экраном стояла тьма. Бездыханная ночь лежала на городе у Мраморной горы, на всей степи, заунывной и непонятной, живущей своей потаенной жизнью. И посреди этой степи, на острове, окруженном минами и пушками, на вогнутой плоскости возникали картины: деревья, дома, люди, комнаты, — кто-то что-то говорил, играла музыка... Но Евгения не могла забыть о том, что вокруг чужая степь и ночь, заряженная смертью. Смотреть фильм так же самозабвенно, как юные и зрелые мужчины, было выше ее сил, и она исподлобья глядела на звезды, косилась по сторонам и думала, что, наверное, такой же душной ночью в кинобудке, откуда сейчас льется луч, напоенный красками, приставил дуло к груди и нажал на курок мальчик.
Выслушав доклад о случившемся на Восточном КПП, полковник Крабов спросил, где командир разведроты.
— Он уже выехал.
— Кто разрешил?
— Я, — ответил майор Ничипорович, — вас не могли найти, а время работало против нас.
Полковник закурил, бросил коробок на стол.
— Оно всегда против. — Он сжал бледные губы, дым повалил из ноздрей.
— Жаль, сынок уж и второго не забил, — сказал майор.
