И я и мне чумоподобные… (Нежно) Наталья…
Наталья.
Ну что, глупыш?… Тебя и не узнать.
Сознайся, ты ведь пил по страшной силе…
Гуревич.
Да нет же… так… слегка… по временам…
Натали.
А ручки, Лева, – отчего дрожат?
Гуревич.
О, милая, как ты не понимаешь?!
Рука дрожит – и пусть ее дрожит.
При чем же здесь водяра? Дрожь в руках
Бывает от бездомности души.
Тычет себя в грудь.
От вдохновенности, недоеданья, гнева
И утомленья сердца,
Роковых предчувствий,
От гибельных страстей, алканной встречи,
Натали чуть улыбается.
И от любви к Отчизне, наконец.
Да нет, не «наконец»! Всего важнее -
Присутствие такого божества,
Где ямочка, и бюст, и…
Натали (закрывает ему рот ладошкой). Ну, понес, балаболка, понес… Дай-ка лучше я тебе немножко глюкозы волью… Ты же весь иссох, почернел…
Гуревич. Не по тебе ли, Натали?
Натали. Ха-ха! Так я тебе и поверила. (Встает, из правого кармана халатика достает связку ключей, открывает шкап. Долго возится с ампулами, пробирками, шприцами)
Гуревич, кусая ногти по обыкновению, не отрывает взгляда отключей и от колдовских телодвижений Натали.
Гуревич. Вот пишут: у маленькой морской амфиоды глаза занимают почти одну треть всего ее тела. У тебя примерно то же самое… Но две остальные трети меня сегодня почему-то больше треволнуют. Да еще эта победоносная заколка в волосах.
Ты – чистая, как прибыль. Как роса
На лепестках чего-то там такого.
Как…
Натали. Помолчал бы уж… (Подходит к нему со шприцем) Не бойся, Лев, я сделаю совсем-совсем не больно, ты даже не заметишь. (Начинает процедуру)
Глюкоза потихоньку вливается. Он и она смотрят друг на друга.Голос Тамарочки (по ту сторону ширмы). Ну, чего, чего ты орешь,как резаный? Следующий! Чего-чего? Какую еще наволочку сменить?Зашибешься пыль глотать, братишка… Ты! Чмо неумытое! Видел упищеблока кучу отходов? Так вот завтра мы таких умников, какты, закопаем туда и вывезем на грузовиках… Следующий!
Натали. Ты о чем задумался, Гуревич? Ты ее не слушай, ты смотри на меня.
Гуревич. Так я и делаю. Только я подумал: как все-таки стремглав мельчает человечество. От блистательной царицы Тамары – до этой вот Тамарочки. От Франсиско Гойи – до его соплеменника и тезки генерала Франко. От Гая Юлия Цезаря – к Цезарю Кюи, а от него уж совсем – к Цезарю Солодарю. От гуманиста Короленко – до прокурора Крыленко. Да и что Короленко? Если от Иммануила Канта – до «Слепого музыканта». А от Витуса Беринга – к Герману Герингу. А от псалмопевца Давида – к Давиду Тухманову. А от…
