Наташа была так прекрасна, произнося эти слова, таким возвышенным и романтичным казалось ее чувство, что Андрей смутился и раскаялся.
— Прости! Прости меня! — он упал перед Наташей на колени и пылко стал целовать ее руки. — Прости! Я ревновал. Я не должен был сомневаться в тебе.
— Нет, нет, ты имел на это право, — тихо сказала Наташа. — Возможно, если бы я узнала, что у тебя другая женщина, то, скорее всего, тоже потеряла бы рассудок…
— Забудь! Прошу тебя, забудем все! Давай начнем все сначала — только я и ты, и наше будущее! — Андрей встал и решительно обнял Наташу. — Я сейчас же позову родителей…
— Родителей? — удивилась Наташа.
— Прости, это так долго объяснять, но оказалось, что отец жив, и отныне мы снова все вместе.
— Это неожиданно!
— Для нас тоже, но сейчас все позади. Отец будет рад видеть тебя, а я — говорить с ними о дне нашей свадьбы.
— Милый!.. — Наташа потянулась к Андрею, и он, будучи не в силах справиться с нахлынувшей на него нежностью, ответил на ее поцелуй…
* * *
А Ольга, выбежав из гостиной, тотчас подверглась еще одному испытанию — в коридоре она столкнулась с Жуковским. Татьяна помогала Василию Андреевичу снять шубу и то и дело приговаривала: «Не извольте беспокоиться, барин… Проходите в гостиную, барин… Поспешу доложить хозяевам о вашем приезде… Их сиятельства будут рады до чрезвычайности…»
Утонув под шубой, Татьяна пошла унести ее, и Жуковский оказался лицом к лицу с гостьей Долгоруких.
— Ольга?! — моментально узнав Калиновскую, воскликнул он. — Этого я и боялся!
— Умоляю вас, Василий Андреевич, не выдавайте несчастную женщину, обезумевшую от любви, всеми преданную и беспомощную! — трагическим шепотом произнесла Ольга, хватаясь за его руку.
— Как вы могли! — воскликнул Жуковский, высвобождая руку. — Вы понимаете, что подвергаете всех в этом доме смертельной опасности?! Если о вашем убежище узнает император, и что еще хуже — Бенкендорф…
— Никто не знает, что я здесь, — самоуверенно сказала Ольга.
— О вашем побеге известно, — попытался урезонить ее Жуковский, — а вычислить место вашего пребывания нетрудно. Стоит только связать ваше имя с именем княжны Репниной…
— Наташа отказалась мне помочь!
— Она поступила благоразумно, а вот вы, — Жуковский понизил голос почти до шепота, — вы поступаете неосмотрительно. Ольга, пока не поздно, вернитесь в Польшу!
— Но вы же знаете, как мы с Александром любим друг друга! Вы видели, как мы были счастливы, и вы всегда потворствовали нашим отношениям.
