Тумаками разбудив дремавшего в карете кучера, Забалуев вытолкал его на улицу и закричал:
— Чего рассиропился?! Живо, живо!
— А куда, барин? — ни за что помятый кучер все никак не мог прийти в себя после сладкой дремы.
— К Долгоруким, — секунду подумав, приказал Забалуев. — И побыстрее!
Взбежав по крыльцу дома Долгоруких, Забалуев немедленно устремился в отведенную ему комнату. Первым делом он проверил деньги — все ли на месте, достал перстень — здесь! Игрушка дорогая, старинная, если ее правильно разместить у знакомого ювелира, то это сразу половина казенного долга. А что с цыганом случилось, так не он ведь его убил… Сам, все сам! И больше он цыгану не должен — некому отдавать.
Успокоившись, Забалуев припрятал в укромном месте ассигнации, потом завернул перстень в носовой платок и, положив его в карман сюртука, спустился вниз, в гостиную, где позвонил в колокольчик. На призыв тут же явилась Татьяна. Ей он велел нести себе чаю и медового пирога, если есть. Татьяна кивнула.
И что за планида такая пошла — суета, маета, думал Забалуев, усаживаясь поудобнее на любимый княгинин диванчик в центре гостиной. Жил — не тужил, как сыр в масле катался, а тут — что ни день, то авантюры! Все время приходится изворачиваться, голова отдыха не знает. Где она, прежняя размеренная жизнь — днем обеды по приглашениям, вечером картишки (и везло же ему!), а потом — пуховые перины и объятия какой-нибудь красотки-вдовушки. Угораздило его связаться с Долгорукими! От этих, из высшего света, одни проблемы! Все сразу наперекосяк пошло — князек-поручик за ним по всему уезду гоняется, девчонка сопливая до себя не допускает — козни строит, а папаша ее, бывший покойничек, угрожает, как бандит с большой дороги. Благородное семейство называется!
— Вот спасибо тебе, Танечка, — Забалуев осторожно, оттопырив мизинец, взял чашечку с чаем с подноса.
Отхлебнул со смаком, и сразу стало горячо. Забалуев подумал, и, поставив чашку на столик, снял сюртук, и бросил его на диванчик рядом с собой.
— Ой, зачем же это вы, Андрей Платонович! — Татьяна шустро подскочила к диванчику и схватила сюртук.
— Ты что?! — закричал на нее Забалуев.
— Грязный он, его почистить надо! Барыня ругаться будет — обивка-то новая, запачкаете еще.
— Отдай сюртук, кому сказал! — Забалуев побагровел и бросился на Татьяну, пытаясь вырвать сюртук из ее рук.
— Что это значит, Андрей Платонович? — раздался от двери холодный и строгий голос Лизы. — Как вы смеете в нашем доме на служанку нападать? Немедленно прекратите и оставьте Татьяну в покое!
