Боров, констатировав, что работа и тут сделана чисто – вся кровь осталась в скафандре и не придется тратить время на отмывание тамбура и гермокостюма, задраил шлюз, включил сервопривод и проследил за тем, чтобы переходник суперконтейнера был герметично поджат к шлюзу «Леди». Потом окончательно подровнял давление в системе воздухопроводов и, не торопясь впускать пленников в корабль, поднялся в рубку – пора было заняться предполетной подготовкой. Он даже не стал выглядывать в иллюминатор, чтобы бросить последний взгляд на ставший братской могилой разбойников и их жертв остов «Констеллейшн» и болтающегося в стороне от него – отправленного в «автономное плавание» Петера. Все это было уже в прошлом. Останки и обломки могли теперь годы и годы продолжать свое бесконечное падение в фиолетовое зарево огненных океанов Фомальгаута – Эрику Бишопу предстояла другая дорога.
* * *
Мечтательно вздохнув, Эрни снял шлем. Торопиться больше не имело смысла. Настало время продумывать каждый шаг если он не оступится сейчас, то впереди – только приятные заботы о том, как распорядиться той горой баксов, что теперь безраздельно принадлежит только ему – Эрику Бишопу по кличке Боров. Кому-то может не нравиться такая кличка, а вот по нему – в самый раз… Ведь унижает она вовсе не его – человека, шестой год работающего на Папу, – а тех, кому придется теперь лизать его в пояс и ниже: «Боров приказал», «Боров заказал», «Боров – то, Боров – это»… «Извольте приготовить для господина Борова чистую салфетку – только льняную, никакой синтетики! – и не забудьте подтереть ему задницу…» Вот так будет теперь!
Бишоп вздохнул еще раз – чуть менее мечтательно. Конечно, если Папа и не приказал открытым текстом «зачистить» «Леди» после выполнения операции, то подразумевал это. Во всяком случае – останется ему, Борову, за это благодарен и не забудет пропорционально увеличить его долю. Неплохо было бы «пробросить» на этом деле и самого Ядовитого Франческо, но эти пустые мечтания слишком опасны. – Боров мгновенно откинул их в сторону, – мимо Папы не проскочишь. Впрочем, в рукаве у него неплохой козырь, о котором Папа и не догадывается: дурень Чикидара и клад Рыжих! Только бы не проколоться на какой-нибудь идиотской мелочи. Будет обидно. Поэтому – осторожность и еще раз осторожность! Особенно при работе с заложниками – их без малого десяток, а он – бедный, маленький Боров – один на всю «Леди». Так что в отсек к ним – ни ногой. Уж он-то знает, каким хитрым и находчивым может оказаться человеческое отродье… А пока – пусть помаринуются при «Пепле». Это полезно.
