Словно одобряя его недовольство низложенным правителем, барабаны отчеканивали за окнами: «Др-р-р-р-рянь – дре-бе-день! Др-р-р-р-р-рянь – дре-бе-день!! Др-р-р-р-рянь, др-р-р-р-рянь, др-р-р-р-рянь, др-р-р-р-рянь – дре-бе-день!!!!»
Лики вскочил со стула и принялся мерить шагами комнатку. Шесть шагов вперед, шесть назад… Попавшийся некстати под ноги чемоданчик с инструментами, жалобно хрустнув, отскочил к стене, а его содержимое рассыпалось металлической мелочью по полу.
В душе царили пустота и отчаяние. Жизнь казалась бессмысленной и нелепой. Ведь все уже было схвачено, еще несколько дней – и Лики был бы Наверху… Чертов метеоритный дождь! Чертова, на соплях державшаяся Система Защиты. Чертова армия – орава некормленых бандюг…
Толпа за окном подтвердила это: «Виктис Вае! Виктис Вае! Виктис Вае! Вае!! Вае!!!»
Кастраты.
Лики резко остановился. Сел на кровать. Достал из сумки пакет с остатками пайка и свистом подозвал Злюку. Кормление любимца всегда успокаивало его. Заботиться о других всегда приятнее, чем решать свои проблемы… Он вздохнул.
И дверь тут же открылась, чуть не слетев с петель. Можно было подумать, что в нее не был врезан надежный государственный замок. Проклятое гнилье!
А через порог, нимало не смущаясь, перешагнул и был радостно атакован Злюкой капитан Дирк, командир Второго Особого взвода личной гвардии высокородного Тоода Деррила, Правителя Города. Бывшего.
– Здравствуй, Мастер, – как ни в чем не бывало приветствовал он старого друга. – Переночевать пустишь? Куда тут ствол поставить?..
Оркестр за окном подтвердил кошмар ситуации: «Чушь – ер-р-рунда! Чушшь – ер-р-р-рунда!! Чушь! Чушшь!! Чушшь!!! Е-р-р-р-р-р-р-р-р-рун-да!!!!»
Происходила действительно чушь и ерунда.
– Здравствуй, смертник, – голос Лики чудом не дал фальшивого «петуха». – Пушку спрячь в шкаф. Дурную воду пить будешь?
Сам Лики выпивку не одобрял, но сейчас ничего другого изобрести просто не мог. Уже само присутствие в его квартире офицера гвардии Деррила «при полных вензелях» в разгар торжества победителей было порядочной причиной для головной боли. Наличие в той же квартире еще и «ствола», и, судя по характерно оттопыренному локтю капитана, – не одного, переводило дело в чисто уголовную плоскость. Да какую там уголовную – в плоскость Государственного Преступления.
Но сирота и беспризорник Дирк стал курсантом Дирком только потому, что его взял на воспитание род Лики. А мастер Лики не лишился в свое время вида на жительство в столице только потому, что за него замолвил кому-то словечко тогда еще сержант Дирк… И много чего еще было… Деваться им друг от друга просто некуда.
