А Трофимов шел все дальше и дальше, вплоть до того, что уговорил Юрия Викторовича купить вторую личную машину с затемненными стеклами. И теперь с работы, деловых переговоров или дружеских вечеринок автомобили выезжали одновременно, разъезжаясь в разные стороны на первом же перекрестке. А когда телохранитель составил списки самых «крутых» в городе, а затем съездил в милицию и представился начальнику отделения, — это вначале удивило, но потом понравилось Богдановичу.
— Откуда навык? — не смог он скрыть своего удовлетворения.
— Иду от обратного: что и как делал бы сам, задумав или получив заказ убрать вас.
— Не глубоко ли берем? Не такая уж я персона, — подразумевая обратное, попытался покрасоваться Богданович.
— Опасность желательно прогнозировать и по возможности отдавать ее милиции, а не подставляться героически под нее самим, — мягко возразил Максим.
— Разумно.
— А теперь я хотел бы услышать от вас о всех возможных недоброжелателях — по коммерции и в личной жизни.
— Таких вроде не осталось. Кто был — тот сплыл, — несколько туманно и загадочно усмехнулся президент.
— Есть! — без доли сомнения и на этот раз жестко, категорически не согласился Трофимов. — Вас опять свозить на кладбище?
Были они одногодки, и, не попади в зависимость друг от друга, при определенных обстоятельствах могли бы и дружить, крутить общие дела, ездить в одни сауны и вызывать одних девочек. Но взаимных интересов, кроме защиты тела, пока не находилось. Да и не испытывали в том особой нужды, потому и старались держать ту дистанцию, которая установилась в самом начале: один платит другому до тех пор, пока жив. Поэтому безопасность охраняемого выгодна обоим.
Подобный расклад проверился достаточно скоро. Заподозрив что-то неладное после одной из вечеринок, Трофимов пустую машину отправил по домашнему адресу шефа, а тому предложил переночевать у себя.
— На товарища Сталина тоже покушались, — в задумчивости произнес подвыпивший, расслабившийся Богданович. Поездка на кладбище все же подзабылась, вокруг его персоны не происходило ничего опасного, что оправдывало бы высочайший гонорар телохранителю, а в офисе шептались о вышедшем на первые роли новичке все громче и нелицеприятнее. — Правда, потом выяснилось, что это были инсценировки товарища Берии, желавшего поддержать свой авторитет.
Сказал и посмотрел в зеркальце, где в узкой блестящей полоске отражались глядящие вперед глаза охранника. После этих слов они сузились, но, верный себе, Трофимов от комментариев воздержался, лишь посмотрел на часы:
