— Сынок, позвони потом от Нади, что доехали, чтобы я не волновалась, — «завели» его даже в дом.
Надя, то ли полностью посвященная в планы и принявшая игру, то ли наивная и простая, как клятва пионера, согласно кивнула: позвоним. Трогательно попрощалась с бывшей классной руководительницей. А в машине первым делом извинилась, и похоже, искренне:
— Вы меня простите, я пробовала отказаться. Но Мария Алексеевна…
— Я знаю свою маму, — успокоил Олег, трогая машину.
Гостья особой разговорчивостью не отличалась, но, чувствуя неловкость, время от времени пыталась завести беседу.
— А я случайно нашла телефон Марии Алексеевны, позвонила — и вы знаете, она помнит весь наш класс! Хотя прошло столько времени, — для большего удивления Надя сняла очки.
— Угу.
Самолет на Калининград после обеда, полтора часа лету. Там день-два разобраться, помочь местным ребятам выйти на след — и в отпуск. Северный берег Черного моря в любом варианте лучше южной окантовки моря Балтийского.
— А вы ведь в налоговой полиции работаете? Наверное, интересно.
Интересно, только отпуска задерживают. Да еще в тот момент, когда мужики за ключами от его квартиры в очередь стоят. А ему самому срочно нужно в Крым. Вернее, к тетке, маминой сестре, регулярно передающей винные «слезы». А уж если совсем точнее, то к спрятанному пятнадцать лет назад посланию. Напрочь вроде забытому, но случилось в новогоднюю ночь перебирать старые фотографии, и на одной из них обнаружил метку авторучкой — «Здесь». Стрелка указывала на правый угол третьей плиты водоканала около их поселка Кировское. Там они с Зоей закопали бутылку со своими письмами друг другу через два десятилетия…
На светофоре вспомнил о попутчице, спохватился насчет вопроса об интересной службе. Пожал плечами:
— У нас как везде.
— Симпатичная, — пассажирка тронула покачивающуюся на нито«ке обезьянку, в форме гаишника, останавливающую жезлом машины. — Мария Алексеевна рассказывала, что вы вырезаете по дереву.
Наверное, это любимое занятие каждой матери — расписывать достоинства своих детей.
— Бывает.
Чувствовалось, что Надя тяготилась его односложными ответами, самой поездкой. Но Олег не мог перебороть своего настроения, а соседка выходить посреди дороги тоже посчитала неэтичным. Поэтому оба вынужденно терпели друг друга и ждали лишь конца поездки. Зато, когда въехали в дачный поселок, обтесали днище «Москвича» на колдобинах и с первыми зажженными на столбах фонарями и каплями дождя подобрались к небольшому домику с мансардой, Надя наконец приступила к тому, ради чего и затевалась вся канитель. Поправила очки:
