— Посмотрите вверх, — резко прошептал он, и шепот прозвучал неестественно громко в морозном воздухе.
Кристофер последовал его совету. Сначала он не заметил ничего выдающегося: обычная скала, поднимающаяся вверх и скрывающаяся за завесой кружащегося тумана. Казалось, туман заполнял все, что лежало перед ними, поднимаясь стеной до замерзших облаков. Со всех сторон их окружали лед и туман, образуя подобие мягко качавшей их колыбели.
— Там ничего нет, — пробормотал Кристофер. — Камни и туман. И все.
Внезапно снова взревела труба, и на сей раз источник звука был ближе. Намного ближе. Глубокий пульсирующий звук пронизывал мглу, словно сирена в море. Но куда бы ни взглянул Кристофер, перед глазами его были лишь скалы, покрытые льдом, кружащимся туманом и низкими облаками.
— Подождите, — прошептал Царонг Ринпоче. — Скоро вы все увидите.
Двое других монахов вращали молитвенные колеса, добавляя металлическое жужжание к вибрациям невидимой трубы, ревевшей из-за пелены тумана.
И вдруг каким-то чудесным образом, словно рев трубы заставил небеса совершить это чудо, туман частично расступился, открывая взорам золотую крышу и террасу внизу, на которой неподвижно застыла фигура в оранжевом одеянии, освещенная умирающим солнцем. Этот человек дул в огромный рог, установленный на деревянных подставках. Косые лучи солнца упали на рог, словно охватив его огнем. Затем снова наступила внезапная тишина, и в этой тишине до него донесся слабый звук голосов, нараспев читающих молитвы, напоминающий шорох волн, падающих на усыпанный галькой берег. Человек на террасе поклонился и растворился в тумане.
Туман продолжал расступаться, по очереди открывая взгляду Кристофера собранные в кучу здания монастырского комплекса. Казалось, что огромное сооружение висело между небом и землей, каким-то невероятным образом паря в воздухе на подушке из тумана, а его самые высокие башни терялись где-то за облаками.
Посередине стояло необъятных размеров центральное здание, выкрашенное в красный цвет, к которому прижималось множество более мелких зданий, облепляя его, как цыплята курицу. Главное здание насчитывало в высоту несколько этажей, его золотые крыши и шпили пылали в лучах заходящего солнца. Окна уже были закрыты ставнями, защищающими от вечернего ветра. С крыш свисали сосульки, напоминая украшения на огромном торте.
Кристофер был поражен увиденным после стольких дней однообразной белизны и безлюдья. Как голодный человек наслаждается едой, так и он наслаждался открывшимся перед ним золотым видением, пока солнечный свет не стал фиолетовым и не начал угасать, унося с собой теплые цвета. Перед глазами снова была темнота, и он спросил себя, на самом ли деле он только что видел храм.
