— Милорд Эстергази, подождите!
Военный министр остановился посреди потока выходящих, поневоле разделившегося на два рукава, и обернулся, ожидая, пока к нему пробьется Кирилл. Софья, притаившись за монитором, ощутила болезненный укол ревности: военный министр проходил к Кириллу лишь назвавшись и в очереди не сиживал. Это было личное, это началось до нее, и не ее ума это было дело. Однако обижало.
— На пару слов... можно?
Эстергази кивнул. Выглядел он, как успела заметить Софья, скверно. Не в лучшей своей форме: обычно подтянутый, щеголеватый, весь острый и холодный, как церемониальный клинок. Что говорить, из тех, кого женский взгляд провожает, даже будь им под пятьдесят. Небрежность в прическе. Тяжесть на плечах. Неуверенность в движениях: повернувшись Кириллу навстречу, министр на кого-то наткнулся, слепо извинившись в ответ недовольному ворчуну.
Семейная трагедия. Софья даже почти вспомнила ту депешу в океане прочих и собственное мелочное злорадство, обращенное на высокомерного хлыща: дескать, вот и тебе... Да, в тот день Кирилл посмотрел на нее совершенно чужими глазами и велел идти домой, потому что сегодня — все. Хотя дел было по горло всегда, кому знать, как не ей...
Доверительно положив руку на обшлаг, Император увлек Харальда Эстергази обратно, в зев конференц-зала, где большой свет уже погасили и только чуть мерцали мониторы. Аккуратно притворил за собой дверь. Софья осталась по сю сторону, уныло глядя на сообщение поперек своего экрана: «Протокол сформирован».
— Для меня это тоже потеря, — сказал Кирилл, когда оба сели.
Харальд молча кивнул, глядя в полированную поверхность длинного стола.
— Как леди Адретт?
Министр поднял глаза и растянул губы в улыбку:
— Поверите ли, сир... Не знаю.
Кирилл зябко передернул плечами, покрытыми мундиром без знаков различия.
— Появились какие-то люди, — нехотя признался Харальд, — которые, видимо, могут лучше меня понять ее... потерю. И поддержать ее. Я причислен... к виновникам.
— Руб всегда был тем, о чем другие могли только мечтать. Никто, кроме него, не...
— Умоляю вас, сир. Эстергази слышать не могут сейчас о героизме.
— Я тоже, — Кирилл нахмурил белесые брови. — Грешным делом, пусть бы тот АВ болтался. Изыскали бы другой способ, без самоубийственного вдохновения.
— Ваше Величество, — произнес Харальд, поднимая глаза, совершенно черные на лице, словно присыпанном мукой. — Я прошу об отставке.
— Что?!
— Я хороший пилот, хотя кое-какие навыки придется восстановить. На «Фреки» я мог бы принести пользу. Нижайше прошу освободить меня от занимаемой должности. Я должен стрелять.
