Остальное видели изумленные зрители. Крутая, в космах плазмы дуга, вычерченная истребителем, что вырвался со спины чужого АВ, развернулся к дюзам, буквально чиркнув по ним, а потом — свечой? иглой? — ушел вверх, беспорядочно кувыркаясь. Дюзы, как лепестки, раскрывшиеся от мощнейшего взрыва, и что-то ослепительно яркое и белое там внутри. АВ дернулся всей тушей, запоздало торопясь спрятаться в прыжке, и вот тут-то последовал самый красивый спецэффект. Развороченные дюзы Брауна-Шварца отразили плазму по траектории, не поддающейся никакому просчитыванию, АВ мотнуло в сторону, часть его исчезла, откушенная измерением, а другая, видимая пошла глубокими морщинами и смялась гравитационным дисбалансом. И еще один взрыв, прекрасный, как гигантская хризантема, от которого невозможно отвести глаз.
Но Гросс все же заставил себя это сделать. Его ободранная сбоку Тецима сиганула следом, а за нею поспешили Дален, Вале и все Шельмы, пережившие бой.
По пеленгу нашли, а с помощью магнитных захватов и реверсов остановили вращение. Гросс только глянул на разнесенный вдребезги блистер и отвернулся.
— Кинжал-Лидер — всем. На базу.
* * *
— У меня абсолютный максимум был, — говорил Гросс неохотно и глухо. — Восемь «жэ». А он сделал меня как стоячего.
— Он компенсатор отключил, — сказал Тремонт, выныривая из разбитой кабины. — А «петля идиота» была запрограммирована. То есть надеялся, что вынесет. Лобовое попадание лазера выжгло все, с ложементом. Даже семье нечего послать... для похорон.
Медтехник, которого им удалось отловить на скорую руку и затащить в ангар для консультации, только головой покачал.
— При этакой-то перегрузке, с отключенным компенсатором... на «свече» он был скорее всего мертв и наверняка — слеп. Разорвало на вираже без всякого лазера.
Гросс стукнул кулаком в стенку ангара, в укромный закуток которого для разбирательства загнали Тециму Эстергази, и зарычал.
— Самая большая пакость, какую он мог мне сделать — это убиться в операции под моим командованием!
— Едва ли он это планировал загодя, — сказал Краун.
— Все эти люди там, — Гросс дернул головой в сторону раздвижных дверей. — Каждый из них, и уйма еще, сколько внизу, и вы сами... Все думаете, что это моя торпеда была... Что кто угодно, только не он, да?
— Что ж, тогда, значит, Эстергази — единственный, кто не посчитал, что его шкура дороже твоей. И всем придется с этим смириться. И тебе.
— Сию секунду прекрати истерику, — рявкнул Тремонт. — Операция удалась. Расследование будет проведено, но только в части ваших с ним широко разрекламированных отношений. Насколько я понимаю, ты не просил цеплять па себя твою торпеду. Офицер и командир принял решение. Эстергази все — военные пилоты. Для них будет довольно странно воспринять его гибель иначе, чем во исполнение воинского долга. Я понимаю, конечно, что нескольким действующим лицам чрезвычайно хотелось бы, чтобы этого размена не состоялось, но это головная боль не твоя и не моя. Сколько пилотов вышли живыми?
