Час спустя Алан вышел из полицейского морга. Его лицо было белым; чтобы никто не заметил, как трясутся его руки, он засунул их глубоко в карманы.
— Увидимся позже, — сказал он, увидев Брэдшоу и заводя машину. — Вы правы. Это ужасно.
Брэдшоу смотрел вслед отъезжающему Алану. Можно было сказать, что Мэйсон — стойкий человек. Брэдшоу, который по долгу профессии часто наблюдал за людскими характерами, отнес бы его к этому типу. Алан, как и его отец, был высокого роста. Квадратная челюсть, синие глаза, коротко остриженные волосы делали его похожим на футболиста. Инспектору почему-то показалось, что такой человек может побороть горе и пережить несчастье.
Он подождал, пока машина уехала, и снова направился в морг, надеясь получить какие-нибудь новые подробности.
Почувствовав внезапный импульс, Алан направил свою машину к поместью Дрэгона. Душевно и физически он просто онемел от того, что увидел.
Инспектор был прав в суждении об Алане. До сих пор Алан Мэйсон не принимал жизненные неудачи близко к сердцу. Он часто говорил, что жизнь слишком коротка, чтобы беспокоиться или страдать от чего-то. В свои двадцать девять он получал удовольствие и от пинты пива, выпитой за ленчем со студентами, и от официальных обедов с профессорами и академиками и был популярен в университете как среди студентов, так и среди преподавателей.
Его никоим образом нельзя было назвать слабым. Он увлекался спортом и гордился своими физическими возможностями.
Но в данный момент, проезжая по живописным окрестностям Кента, он чувствовал себя несчастным.
Подумать только, эта куча костей, вымазанных кровью — все, что осталось от его пожилого отца! Он очень беспокоился, и не за себя. Он — все-таки мужчина, он должен выдержать. Он беспокоился за свою мать. У нее ничего не осталось. Все ее планы разрушились. Он уже представлял себе, с какими проблемами столкнется, когда она выйдет из шока.
Полиция все еще была в поместном доме, когда подъехал Алан. Проходя через кухню, он увидел открытый чемодан отца, который лежал на кресле.
— Кто рылся здесь? — спросил он полицейского, стоящего рядом.
— Это мы, — ответил молодой констебль. — На случай, если что-нибудь украли.
Алан кивнул и бегло осмотрел одежду. Они могли бы удивиться, ведь он был сыном погибшего, но живя отдельно почти восемь лет, посещая родителей только по выходным, и праздникам, он не знал, что носит его отец, и одежда отца ничего не значила для него.
На дне чемодана он нашел наполовину пустую бутылку бренди и улыбнулся. Это было то, в чем они с отцом походили друг на друга. Любовь к крепким напиткам. Не напиваться до бесчувствия — Дэн во всем знал меру — но для того, чтобы расслабиться. Дэн называл это «разумной выпивкой».