Обменявшись с Гаррисом рукопожатием, он посмотрел ему в глаза и сказал:
— Детектив Гаррис, хочу вам сообщить, что ФБР выведено из игры. Теперь этим двойным убийством будем заниматься только мы с вами.
— Отлично, сэр! — кивнул Гаррис. — Большое спасибо.
Он был высок, но, как бы пытаясь компенсировать это, сильно сутулился. Эта его черта, вкупе с большими водянистыми глазами и скорбным выражением лица, производила впечатление, что человек этот едва передвигает ноги.
— Не благодарите меня, детектив. Гарантирую вам, мы раскроем это дело за пять минут. — Отвернувшись от собеседника, он велел своему помощнику соединиться с ФБР и офисом окружного шерифа. — Хоть какие-нибудь следы Дэвида Уэбба обнаружены?
Перед тем как он выехал на место преступления, люди из ФБР сообщили ему, что у входа в дом Алекса Конклина находится машина Уэбба. Впрочем, на самом деле — не Уэбба, а Джейсона Борна. Именно по этой причине директор ЦРУ приказал Линдросу взять расследование под личный контроль.
— Нет, — отрапортовал Гаррис. — Пока нет. Но мы уже пустили по его следу разыскных собак.
— Хорошо. Кордон по периметру поместья выставлен?
— Я хотел выставить своих людей, но ФБР... — Гаррис горестно покачал головой. — Я пытался объяснить им, что в данной ситуации каждая секунда драгоценна.
Линдрос посмотрел на часы.
— Периметр составляет примерно полмили. Пусть ваши люди прочешут территорию по радиусу в четверть мили. Возможно, они выудят что-нибудь полезное. Если у вас есть такая возможность, вызовите дополнительные силы.
Пока Гаррис вел переговоры по рации, Линдрос смотрел на него оценивающим взглядом.
— Как вас зовут? — спросил он, когда детектив закончил отдавать приказы.
Полицейский удивленно посмотрел на него и ответил:
— Гарри.
— Гарри Гаррис... Вы шутите?
— Никак нет, сэр.
— О чем только думали ваши родители?
— По-моему, они вообще не думали, сэр.
— Ладно, Гарри, давайте-ка осмотримся. Что мы тут имеем?
Линдросу было под сорок. Красивый, светловолосый, член Лиги плюща[1], он был завербован ЦРУ, еще будучи студентом Джорджтауне кого университета. Отец Линдроса был сильной личностью. Он имел собственное мнение по любому вопросу и оказывал решающее влияние на воспитание сына. Именно благодаря ему у юного Мартина сформировалась дьявольская изворотливость, которая при этом уживалась с обостренным чувством долга и исполнительностью. Линдрос искренне полагал, что именно эти качества привлекли к нему внимание ЦРУ.
