Он указал на панно.
— Ты знаешь, что здесь должно быть нарисовано?
Джийан бросила быстрый взгляд на стену.
— Мы опаздываем, — сказала она отрывисто.
— Наверняка знаешь.
— У нас нет времени на праздные догадки. Твой отец рассердится, если я не приведу тебя прямо к нему, Аннон.
— Ребенком я был уверен, что здесь нарисованы звери, которые пугают всех, но защищают меня.
Она посмотрела на него с любопытством.
— Когда-то здесь были изображены раппы, колдовские существа, которые всегда находятся по правую руку Миины.
— Почему их не реставрировали, как остальные фрески? Художники забыли их вернуть?
Джийан вздохнула.
— Легенда гласит, что раппы виновны в гибели Матери здесь, в этом самом дворце, в день, когда появились в'орнны. Теперь рамаханы их презирают, вычеркнув из наших знаний и учения. Однако, насколько мне известно, после смерти Матери в Священное Писание внесли много изменений.
Аннон наклонил голову, набок, прислушиваясь к ее голосу, присматриваясь к выражению ее лица.
— Ты не веришь, что раппы злы?
— Нет, не верю. Но ведь у меня много странных идей, Аннон. — Она улыбнулась. — Несомненно, из-за того, что я так долго прожила среди в'орннов.
Он положил руку на полустертую фреску, словно мог ощутить что-то недоступное другим.
— Я тоже не считаю их злыми.
И снова Джийан посмотрела на него с любопытством. Он никогда не знал наверняка, как это понимать или как отвечать. Она словно бы смотрела на совершенно другого человека.
— Тебе хотелось бы увидеть, как выглядят раппы?
— А можно? — спросил он жадно.
Джийан сняла его руку с фрески и прижала свою. Когда она убрала руку, изображение на фреске восстановилось. Перед ними были два маленьких покрытых мехом существа с шестью ногами, длинными пушистыми хвостами, умными глазами и вытянутыми мордочками.
— Как ты это сделала?.. Джийан тихо засмеялась.
Они повернули за угол, огибая сад. Обычно во время таких прогулок они молчали; порой Аннон скучал, с нетерпением ожидая встречи с отцом. И всегда ему казалось, будто Джийан погружена в размышления или молитвы, из-за которых у него возникало странное чувство, будто он на мгновение оказывался в каком-то другом месте. Он словно слышал шорох невидимых вещей, шепоты давних времен, возможно, призраков кундалианского прошлого. Здесь у него возникало ощущение, словно он заблудился во сне: странное и знакомое сливалось, образуя что-то новое.
Внезапно Джийан повернулась к нему:
— Ты не ответил. Что бы ты делал с колдовскими знаниями?
