Если это действительно Корпион-2, Элевсин знал, что его ждет. На левом плече у него багровел глубокий шрам. В подземном мире обитало тринадцать видов хищников — по крайней мере столько в'орнны занесли в каталог, — и каждый из этих видов был смертоноснее предыдущего. Добыть шип-камень было настоящим подвигом, и он заплатил за это. Восьминогий ящер-бритвозуб отхватил фунт плоти, несмотря на боевые доспехи.
Покосившийся Портал закрыл звезды, потом луну. Памятная вонь атаковала ноздри, желудки сжались в тяжелые комки. Дурное это место — подземный мир.
— Почему в'орнны пришли сюда, регент?
Элевсин остановился, вгляделся. Тусклый свет был красноватым из-за мелкой, удушающей пыли пещер.
— К чему вы стремились?
Перед ним неясно вырисовывалась какая-то фигура.
— Вы не смогли победить обитателей подземного мира, а шип-камень для вас бесполезен.
Дурно пахнущий бритвозуб стоял, прислонившись к скале, и посматривал на регента, скаля треугольные зубы, специально предназначенные, чтобы отрывать плоть от костей.
— И однако вы пришли. Почему, Ашера Элевсин? Элевсин понял, что перед ним не бритвозуб с Корпиона-2. И вообще не хищник. Только гэргоны использовали древнюю форму обращения, ставя фамилию перед именем.
— Потому что должны, — ответил он.
Ящер повторил этот ответ, растягивая каждое слово, словно смакуя.
— Да. Очень хорошо. Думаю, ты прав. — И через мгновение бритвозуб растаял, как дым. Перед Элевсином стоял гэргон.
— Призванный, я пришел к вам, дабы слышать и служить, — произнес Элевсин ритуальное приветствие.
Вместо того чтобы завершить ритуал, гэргон шагнул к нему.
— Ты знаешь меня, регент?
Элевсин всмотрелся сквозь искусственно созданную дымку.
— По-моему, вы — Нит Сахор. Я представал перед вами на прошлом Призывании.
— Верно.
— Еще ни разу один и тот же гэргон не Призывал меня дважды.
— Ты уверен, регент? Ты же знаешь, мы способны изменять облик.
Элевсин облизнул губы.
— Я что-то слышал об этом.
Неподвижность Нита Сахора пугала. Он был, пожалуй, на добрый метр выше Элевсина и закутан в какое-то черное пальто с кисточками. Сапфировые зрачки сверкали, как звезды; гэргон не поворачивал головы, но при этом, казалось, не отрывал глаз от собеседника. А его голова! От затылка до основания массивной шеи в кожу была вживлена видимая сетка терциевых и германиевых цепей. Никто не знал, рождались ли гэргоны такими, или же это результат какой-то жуткой операции.
— Скажи-ка, регент, ты служишь гэргонам?
