— Боже милосердный! — охнул Ролли Трумэн. — Его же подстрелили! Он кровью истекает!
— Назад! — хрипло приказал Ринг.
Его взгляд остановился на раскаленной докрасна пузатой плите, и он направился к ней, держа обрез на уровне пояса, не сводя глаз с людей, которые, в свою очередь, тоже разглядывали его.
Перекинутый через плечо ремень обреза закреплял его на уровне талии, и Ринг лишь слегка придерживал его рукой, снимая палец со спускового крючка. Левой рукой он распахнул дверцу плиты, а затем принялся шарить в кармане.
Бак Хэзлит в ужасе выпучил глаза.
— Нет! — взревел он. — Нет, не надо!
Он устремился вперед, и тогда Ринг слегка наклонил ствол обреза и выстрелил, так что пуля угодила в пол всего в нескольких дюймах от ног Хэзлита. Ранчеро застыл на месте, будто споткнулся, и едва не падал, с трудом удерживая равновесие. Теперь дуло обреза смотрело прямо на него.
— Назад! — прорычал Ринг. Он стоял пошатываясь. — Назад! — А затем выудил, наконец, из кармана злополучный блокнот и бросил его в огонь.
Толпа испуганно охнула, с благоговейным страхом глядя на то, как языки пламени жадно набрасываются на открытую книжку, на то, как огненные пальцы листают страницы, заставляя бумагу быстро темнеть. Став, наконец, черной, она рассыпалась в золу.
Все зачарованно глядели в огонь. Затем Ринг перевел взгляд на Хэзлита.
— Его убил Бен Тейлор, — пробормотал он. — Билтон находился вместе с ним. Он… все видел.
— И мы что, должны верить тебе на слово? — взревел Бак Хэзлит вне себя от гнева.
Сделав над собой некоторое усилие, Аллен Ринг воззрился на него, стараясь держать себя в руках.
— А ты что же, сомневаешься? Или ты хочешь назвать меня лжецом?
Глядя на него, Хэзлит провел языком по пересохшим губам.
— Нет, — проговорил он. — Я и сам думал, что это они сделали.
— Я говорю правду, — повторил Ринг, но тут у него подогнулись колени, и он упал на пол.
Толпа подалась вперед, и Ролли Трумэн глядел на Бака, в то время как тот подошел к плите. Открыв дверцу топки, он еще с минуту смотрел на огонь.
— Ладно! — сказал он. — Пожалуй, так оно и к лучшему! Проклятая книжка висела камнем на душе!
Солнце ярко светило за окном, когда Гейл Трумэн приехала навестить его. Ринг сидел в постели, чувствуя себя уже почти здоровым. Хорошо бы поскорее вернуться на ранчо, ведь там дел — непочатый край. Она вошла в комнату, улыбаясь и постукивая хлыстом по голенищам сапог.
— Поправляешься? — радостно спросила она. — Сегодня ты выглядишь гораздо лучше. Вон, даже побрился.
