— Да, очень красиво. Знаете, я так много раз приезжала сюда, чтобы посмотреть вот на все это. И на хижину тоже. Мне кажется, это самое прекрасное место, где мне когда-либо приходилось бывать. И тогда я мечтала, как… — Она замолчала, внезапно смутившись. — Прошу прощения. Мне не следовало бы этого говорить. — Девушка мрачно посмотрела на него. — Мне пора. Полагаю, теперь все это ваше.
Ринг стушевался.
— Мэм, — искренне проговорил он, — этот дом мой, мне здесь хорошо, и я никогда и никому не собираюсь его уступать. Но только открывающийся отсюда вид не может принадлежать никому. Им владеет всякий, кто способен смотреть и видеть его красоту, так что вы можете приходить сюда в любое время и глядеть на все, на что только пожелаете. — Ринг усмехнулся. — Дело в том, — добавил он, — что я собираюсь заняться интерьером дома, а опыта в подобных вещах у меня нет никакого. Возможно, вы смогли бы помочь мне в этом. Мне бы хотелось домашнего уюта. — Он густо покраснел. — Видите ли, вся моя жизнь прошла на чужих ранчо, в общих спальнях, где жили рабочие. Я никогда не имел собственного угла.
Она понимающе улыбнулась:
— Ну конечно же! Я бы с радостью, но вот только, — лицо ее помрачнело, — жить здесь вам не дадут. Вы же еще не встречались с Россом Билтоном, ведь нет?
— А кто это? — поинтересовался Ринг. Он кивнул в сторону всадников, направлявшихся к ним. — Уж не он ли к нам в гости?
Бросив беглый взгляд назад, она утвердительно кивнула:
— Будьте осторожны! Он городской шериф. А с ним — Бен Хейген и Стэн Брюле.
Брюле он запомнил хорошо, но вот только припомнит ли Брюле его?
— Кстати, меня зовут Аллен Ринг, — представился он, слегка понизив голос.
— А я Гейл Трумэн. Мой отец — хозяин ранчо «Тол Т».
Билтон оказался рослым человеком в белой шляпе. Ринг сразу понял, что он ему не симпатичен, и догадывался, что этому чувству в скором времени суждено перерасти во взаимную неприязнь. Брюле он знал в лицо. Выходит, коренастый и есть Бен Хейген. Если за все это время Брюле и изменился, то очень несущественно — ну, разве что похудел немного, но его узкое лицо с резкими чертами сохраняло привычное злобное выражение.
— Как дела, Гейл? — как бы между прочим обронил Билтон. — Это что, твой приятель?
Аллен Ринг принадлежал к числу тех, кто любил сразу раскрыть свои карты.
— Да, я ее друг, и к тому же владелец этого дома.
— Хозяин «Красной скалы»? — В вопросе Билтона сквозило недоверие. — Но это будет очень нелегко доказать, друг мой. К тому же именем закона на это хозяйство наложен арест.
