И эти самые следы неизменно приводили прямиком к двери и обрывались, но ему удалось разглядеть и другое: кто-то подходил к хижине и заглядывал в окна, оставляя после себя на земле очень маленькие следы. Зачем кому-то раз за разом заглядывать в окна пустого дома, в котором давно никто не живет? Подойдя к хижине, он тоже бросил взгляд в окно. Ничего особенного: полутемная комната, в которой на всем лежит толстый слой пыли, лучик серого света пробивается сквозь мутное стекло противоположного окна, стол, пара стульев и прекрасный старый камин — сразу видно работу хорошего мастера.
— Этот камин мог выложить кто угодно, но только не ты, Бен Тейлор, — пробормотал Ринг, — потому как более или менее нормально ты управляешься лишь с клеймами да еще, может быть, с колодой карт. И за всю свою жизнь не сумел бы создать столь великолепной и полезной вещи, как эта.
Хижина стояла на вершине пологого холма, у самого подножия возвышавшейся позади нее красной скалы, и всего в какой-нибудь полусотне футов от дома бил родник, маленький ручеек вытекал из камней, сбрасывая свои воды в небольшую заводь, а затем продолжал свой неспешный, извилистый путь по долине, чтобы впоследствии соединиться с более полноводным ручьем, что протекал примерно в четверти мили отсюда.
Вокруг хижины росло несколько елей; еще пара сикамор и один тополь нашли себе место у ручья. Был здесь и свой небольшой сад — несколько кустов крыжовника и пара яблонь. Сразу видно, что в свое время ветви деревьев аккуратно подрезались.
— И к этому, Бен Тейлор, ты тоже руки не прикладывал! — рассудительно произнес вслух Аллен Ринг. — Да, жаль, конечно, что я ничего не знаю об этом домишке.
Время летело, словно испуганная антилопа. Отыскав в сарае косу, он скосил высокую траву вокруг дома, залатал дыры, которые крысы прогрызли в полу, и даже проредил кусты — судя по всему, последний раз здесь этим занимались несколько лет назад, — и починил сарай.
В тот день, когда он собирался расчистить родник, к дому подъехала Гейл Трумэн. Аллен как раз заканчивал разравнивать дно. Он услышал, как звонко цокнула о камень лошадиная подкова, тут же выпрямился и принялся разглядывать девушку на гнедом мустанге. Она изумленно смотрела по сторонам, переводя взгляд со стога скошенной травы на блестевшие чистыми стеклами окна дома. Он видел, как она спрыгнула с лошади и подбежала к окну, и тогда, отложив инструмент, направился к ней.
— Ищете кого-нибудь, мэм?
