— Смотри, парень, они должны быть готовы к отъезду в любую минуту. Сделаешь это — и никаких неприятностей у тебя не будет. Может, как все кончится, еще богаче станешь на пару кругляшек. Ты меня понял?
— Понял.
Мужчина направился к дверям, стараясь держаться в тени. Над входом висел фонарь, который обычно оставляли на ночь, он, хоть и слабо, но освещал порог.
Человек Даффи увидел в темноте тлеющие огоньки сигарет и, бесшумно повернувшись, прошел в маленькую комнату в конце конюшни, которая обычно использовалась как склад. На полу валялись кучей старые седла, обрезки кожи и остатки упряжи, непарные сапоги и всякий хлам. А в углу лежал неприметный, завернутый в старый дождевик и покрытый толстым слоем пыли сверток.
Это был кольт с коротким стволом.
Вдруг ему послышалось, как скрипнула дверь. Поставив фонарь на пол, он отошел в темноту и затаил дыхание. Наверное, ему показалось. Взяв винтовку, он сдул с нее пыль, внимательно осмотрел в тусклом свете фонаря и принялся, потихоньку насвистывая, приводить ее в порядок.
Он все время прислушивался к звукам, доносившимся со стороны конюшни, а пару раз подходил к дверям и подолгу стоял. Почти два часа провозился он с винтовкой, разбирая, чистя, смазывая и снова собирая ее, пока не убедился, что привел оружие в рабочее состояние. Правда, барабан больше не вращался, так что, по всей видимости, придется перезаряжать ее вручную. Еще раз придирчиво осмотрев винтовку, он снова завернул ее в дождевик и спрятал на старое место.
Плотный коротышка перебрался в кресло Даффи, а второй, набрав в конюшне сена, соорудил себе постель у входа и заснул. Конюх остановился в дверях, о чем-то размышляя.
— В котором часу заберете лошадей? — коротко спросил он.
Коротышка смерил его подозрительным взглядом.
— Может, к полудню. А тебе-то что?
— Думаю, стоит ли их кормить. С полным животом они далеко не убегут.
— Корми, все нормально. Прямо сейчас и покорми. Идет?
— Угу.
Он вернулся в конюшню и, переходя от стойла к стойлу, засыпал корм всем лошадям, негромко бормоча:
— И говорят, что мы слабы. Когда мы станем сильнее? — Он все еще размышлял над этими словами, задумчиво поглаживая шею гнедого, который довольно пофыркивал и переступал ногами. — Красиво звучит, — шепнул он на ухо коню, — просто как музыка.
Парень снова направился к дверям.
— Светает, — буркнул он, — небо уже посерело.
— Да, — коротышка кряхтя встал и с хрустом потянулся. И в этот момент на него обрушился кулак.
