Некоторое время до меня не доходило.
— По тому же поводу?
— Я ехал вашим следом на Запад, и могу сказать, мне отчаянно при этом досталось. Когда вы в дороге, время у вас без толку не пропадает. Пару раз чуть-чуть меня не стряхнули.
— Вы ехали нашим следом?
— Вашим… да. Видите ли, когда Саймон Тэйт добрался до Бостона, я как раз был там. Джентльмен, к кому он пошел по приезде, — мой приятель, и я дал ему понять, зачем я очутился в Америке. Он показал мне бумаги, привезенные Тэйтом, а сам Тэйт рассказал про вас, так что вот он я тут.
— Можно спросить почему?
— Но это же ясно, нет разве? Мне нужен Маклем. Очень здорово нужен. А больше всего нужен Торвиль.
— Они связаны, получается?
Сверкнул на меня глазами.
— Конечно. Видите ли, мы не любим Торвиля. Опасный, совершенно беззастенчивый человек. Предал французов, предал нас. Верен только себе. Теперь забрался сюда.
Маквори говорил спокойно и искренне. И умело, к тому же слова его имели смысл. Тем не менее доверия к нему я не испытывал. Но я и вообще не очень доверчив, и к незнакомым склонен относиться с опаской. Этот — по-видимому, британец, и в поведении его распознается продукт одной из лучших школ. Мы в Канаде много таких видели. Изрядное число наших наиболее преуспевающих первопоселенцев являлись отставными английскими офицерами. И изрядное число самых неудачливых тоже.
— Я знаю о вас не больше, чем знал обо мне Шото, — напомнил я.
— Я брат по оружию капитана Роберта Фулшема. Он даже учился со мной в одной школе, на год или два старше. Мы в действительности выполняли одно и то же задание. О лорде Селкерке слышали когда-нибудь?
— Разумеется.
— Он основал колонию к Западу от Великих озер, если помните.
— Знаю, что там произошло. На них напали, некоторые говорили, индейцы… забыл мелочи. Колонию почти уничтожили, так?
— Так. И ответственность лежит на Торвиле, хоть он лично там не показывался. Он вместе с другими заварил эту кашу. Компания Гудзонова залива не желала поселенцев в этом районе: ну как помешают пушному бизнесу. Все ведь находилось у них в руках безраздельно. Потом на сцене появился Селкерк. Но дело могло бы обойтись тихо, если бы не Торвиль. Ему поселенцы были тоже ни к чему, по своим причинам.
— Что за причины такие?
— А вы подумайте. Пушная охота не может длиться вечно, а когда торговля станет невыгодной, компания от контроля над территорией откажется. Образуется вакансия, которую мог бы занять человек, наделенный достаточным желанием, уверенностью и решимостью.
