— Какая мелкая, себялюбивая сволочь! — негодовал господин Мархель, расхаживая по штабу; Петера он зачем-то притащил с собой. — Он что, не понимал, к чему это приведет? Как мы теперь будем снимать сцены с ним? А? Что молчишь? — обернулся он к генералу Айзенкопфу, который тоже расхаживал по штабу, но с меньшей скоростью и большей амплитудой, вместе они смотрелись как маятник стенных часов и маятник Фуко. — Может, переснять все это? А где исполнителя взять?
— Любого из моих — дарю, — сказал генерал.
— Типаж не тот, — сказал господин Мархель с досадой. — Не тот, не тот, не убеждай меня! — он выставил перед собой ладонь. — Хоть он и сволочью оказался, а вспомни — какое лицо, а? Какие жесты!
— А может, так и сделать — мол, сволочью оказался? — раздумчиво сказал генерал.
— Да что ты говоришь? — возмутился господин Мархель. — Как это может быть, чтобы человек, который замыслил великое дело, и вдруг — сволочь? Нет, Йо, ты не понимаешь…— Он забегал еще быстрее. — Ты ни черта не понимаешь. Тогда получается, что мост — это творение сволочи, а тогда — для чего он его замыслил и куда это смотрел генерал Айзенкопф? Что скажешь?
— А вот ты его сам и сыграй, — предложил генерал.
Господин Мархель задумался.
— А что, Йо, — сказал он медленно, — это, кажется, идея. Это надо обмозговать. Значит, так: у нас есть большая сцена представления проекта, у нас есть несколько сцен, где он на строительстве, и несколько, когда он за работой…
— Вы уже играете одну роль, — напомнил Петер.
— Вот и отлично, — сказал господин Мархель. — Выйдет так, что инженер сам вершит суд над изменниками.
— Вы в форме кавалергарда, — напомнил Петер.
— Да кто заметит! — начал было господин Мархель, но перебил сам себя: — Верно, майор. Кому надо, заметят. Суд уже не переснять — или переснять?
— Нет, — сказал Петер. — Вы там в одном кадре… с теми.
— Жаль, — сказал господин Мархель. — А тебе, майор, это урок: впредь снимай так, чтобы было легко монтировать. Так, это отпадает. Что делать?
— Слушай, — сказал генерал, — эта сцена прыжка — она у тебя есть?
— Есть, — сказал господин Мархель. — Издалека, правда.
— Тогда дело можно представить так, что его застрелил снайпер, — сказал генерал.
— Точно, Йо! — вскричал господин Мархель. — Ну ты и голова! И не подумаешь, что генерал!
— Стараемся, — сказал генерал, польщенный.
— Как сделать только, чтобы понятно было, что это снайпер?
Телеобъективом… или в титрах просто? А, майор? Что скажешь?
