Ри внимательно глядел на нее, не прерывая затянувшейся паузы, а потом качнул головой.
— Нам предстоит долгий путь… придется многое сделать. И если ты не хочешь верить собственному сердцу — и своим мечтам, — хотя бы разговаривай со мной, когда мы остаемся вдвоем. Я не сделал ничего такого, чем мог бы заслужить это бесконечное молчание.
Кейт хотела верить ему. Боги, как ей хотелось верить.
— Разве ты не имеешь отношения к избиению Галвеев?
— Нет. — Ри вздохнул. — Я был в твоем Доме вместе со своими людьми, но только потому, что хотел спасти тебя. Я рассчитывал найти тебя там. Я знал о готовящемся нападении, но не участвовал в его организации.
— И мы с тобой по чистой случайности встретились на приеме в честь дня Терамис в Халлесе?
— Конечно, нет. — Ри пожал плечами. — Семья послала меня вестником к параглезу Доктиираков.
— Значит, ты принимал участие в уничтожении моей Семьи.
— Я был вестником и только выполнял поручения Сабиров. Вклад мой невелик… я сын Главы Волков, меня готовили к большему, однако считали слишком молодым и неопытным для исполнения иных обязанностей, кроме роли связного.
Кейт изогнула бровь.
— Вестников никогда не выбирают из тех, у кого нет опыта. На лицо Ри легла тень стыда, быстрая словно молния. Она исчезла так стремительно, что Кейт могла бы подумать, что ей это лишь померещилось. Однако воображение здесь было ни при чем. Ри протянул вперед руки ладонями вверх, в жесте одновременно и просительном, и исповедальном.
— Ты права, и мы оба знаем это. Кейт, я не могу сказать, что на мне нет никакой вины. Я любил Галвеев не больше, чем ты Сабиров. И мы с тобой потратили большую часть жизни, обучаясь злоумышлять друг против друга. Но после нашей встречи все переменилось.
Он прислонился к борту судна и умолк, внимательно изучая лицо Кейт. Солнце, светившее ему в глаза, заставило его сощуриться.
— Во всяком случае, переменилось для меня.
Кейт задумалась. Она тоже изменилась. Однако она не сказала об этом вслух. Просто потому, что не могла этого сделать.
Ри медлил, ожидая ответа, и наконец, поняв, что не получит его, сколько бы ни ждал, продолжил:
— Ну, хорошо. Твое отношение к Сабирам не переменилось. Тогда подумай вот о чем: я порвал с Сабирами. Если я возвращусь Домой прямо сейчас, когда мои отношения с Семьей остаются под сомнением, моя мать объявит меня барзанном . Приговор этот пал на мою голову потому, что я предпочел отправиться в эти края за тобой, вместо того чтобы остаться в Семье и заменить на посту Главы Волков погибшего отца.
