Ян остановил Кейт у самой дверцы душа, где она только что отмылась от трюмной вони.
— Джейти просит тебя прийти.
Кейт ощутила острый приступ тревоги и, на мгновение сосредоточившись, определила его причину. От кожи и одежды Яна пахло смертью.
— Ему хуже?
Ян ответил ей свирепым взглядом.
— Он умирает. И все обещания лекапевта помочь ему оказались ложью.
Кейт возразила:
— Он умирал еще до того, как мы поднялись на борт «Сокровища ветра»; мы уже тогда не надеялись, что он выживет. Забота лекапевта лишь позволила ему прожить несколько лишних дней и облегчила предсмертные страдания.
— Ты можешь быть этим довольна. Теперь ты всем довольна. — Ян отвернулся. Каждое движение его, каждая линия тела выдавали едва сдерживаемую ярость.
— Я делаю все возможное, чтобы обеспечить нашу безопасность.
Ян направился к трапу, но прежде чем подняться вверх, на палубу, обернулся к ней и бросил:
— Конечно , делаешь. Во всяком случае, потрудись поскорее зайти к Джейти. Он умрет до наступления ночи.
Ян ушел, но гнев его остался висеть в воздухе как ядовитое облако.
Кейт, принявшаяся отжимать волосы, смотрела ему вслед. Ян сулил лишние неприятности, и его ярость должна в конце концов разразиться грозой.
— Ты выглядишь хуже, чем я, — проговорил Джейти. Он лежал в постели, кожа его казалась бледнее выбеленного полотна, темные, промокшие от пота волосы липли к голове. Ввалившиеся глаза лихорадочно блестели. Царивший в каюте запах гнилой крови и тления буквально ошеломил ее. Зеленоватые пятна проступали на простыне, укрывавшей культю. Ян был прав. Джейти протянет недолго.
— Сплю плохо, — пояснила Кейт. И это было правдой. Сны, приходившие к ней в каюте Ри, становились раз от разу все соблазнительнее, более того, с возмутительным постоянством грезы вторгались уже и в ее дневную жизнь. Посему приходилось бороться со сном.
Она не стала ничего говорить о состоянии Джейти и только сказала:
— Я была… удивлена… тем, что ты захотел поговорить со мной.
— Ты думаешь, что я тебя боюсь?
— Думаю, что не слишком нравлюсь тебе.
Джейти криво усмехнулся.
— Ты права. Это действительно так. Оборотень… — Он пожал плечами и даже это небольшое движение явно стоило ему крохи собственной жизни. — Ты можешь изменять обличье, исчезать, изображать нормального человека, но внутри остаешься чудовищем…
