«Больная какая-то», — подумала она, но вслух сказала:
— Извините.
— Вы, молодежь, полагаете, что такие умники, что и слушать никого не надо. — Она снова ткнула Джоуди пальцем. — Так что я тебе сказала?
— О чем?
Последовал новый тычок.
— Мэйбл, — взмолился Энди, — перестаньте ее обижать.
Но та и ухом не повела. Читая нравоучение, она еще четырежды ткнула Джоуди в грудь.
— Я уже говорила тебе. Мне казалось, я совершенно ясно обрисовала тебе ситуацию. Мой Эрнест не хранит в доме оружия.
— Да, поняла!
— А если поняла, тогда почему снова спрашиваешь где?..
— Телефон. Те-ле-фон! Где телефон — вот что меня интересует!
— Где телефон, я знаю. Именно туда мы и направлялись, когда ты мне начала докучать.
— Простите, — извинилась Джоуди, — я больше не буду к вам приставать. Но лучше поторопиться.
Миссис Янгмен развернулась и пошла дальше.
— Не вижу особой нужды торопиться, — заметила она. — Дом надежно заперт, и нам ничего не угрожает. Полицию мы дождемся в полной безопасности.
— Полиция, — возразила Джоуди, — только в кино появляется сразу после звонка.
Миссис Янгмен недовольно оглянулась через плечо.
«Если снова остановится, вырублю ее и найду телефон сама».
К счастью, та не остановилась.
— Ты издеваешься надо мной, барышня?
— Совсем нет.
— У нее папа полицейский, — вмешался Энди.
— Тогда все ясно, — подытожила миссис Янгмен, входя под арку в конце столовой.
Зажегся свет, и Джоуди вошла вслед за ней на кухню. Старухин затылок был прямо у нее перед носом, и Джоуди ощутила внезапное желание ударить ее. Просто резко хлопнуть по шее ладонью.
— У меня нормальный отец, — сквозь зубы процедила она.
— Разумеется.
Позади обеденного стола в стекле раздвижной двери появилось отражение миссис Янгмен. Сначала в профиль, затем анфас. Изображение было на редкость четким, но с жутковатой темной глубиной.
Телефон висел слева от двери на стене.
Остановившись, миссис Янгмен протянула к нему руку.
«Интересно, заперта ли эта раздвижная дверь?» В этот момент Джоуди увидела свое отражение. Она стояла у самого стола — в одной руке опущенная бита, другая сжимает спинку стула. Словно какая-то незнакомка — одичавшая и насмерть перепуганная бродяжка, похожая на нее по нелепой случайности и оказавшаяся точно в такой же красной трикотажной ночной рубашке с изображением Винни-Пуха, прижимающего к груди горшочек с медом. Джоуди понимала, что это была никакая не незнакомка. Она чувствовала, как взмокшая и прилипшая к телу сорочка стягивает кожу. Еще ощущала бедрами гнутую спинку стула, скользкую ручку биты, а босыми ногами — холодный пол, и еще все царапины, ссадины и уколы на теле, которые жгли огнем.
