Часы на стене пробили десять тридцать, и их гулкие удары больно отозвались в памяти Мишель. Вчера именно в это время они с Шерил вернулись домой из парикмахерской, возбужденные и смеющиеся, и ее сердце трепетало от счастья…
— Я же сказал, не спрашивай. Разве этого не достаточно?
Гнев придал Мисси силы. Она сбросила с плеча руку мужа и вскочила, глядя на него глазами, горящими гневом.
— Ты вчера клялся мне в любви до гроба. Для меня эти клятвы не пустые слова, Джефф Хейфорд! Я действительно хотела быть тебе хорошей женой, иметь от тебя детей…
В лице Джеффри произошла какая-то неуловимая перемена. Его голова резко отклонилась назад, и тяжелые веки прикрыли глаза.
Неужели она наконец достучалась до него? — обрадовалась Мишель.
— И я думала, — продолжала она, — что для тебя эти слова тоже имели значение. Если же нет, то ты должен дать мне хоть какое-то объяснение. Зачем? Зачем ты женился на мне? Ты обязан…
— Ах, я обязан?! — Этот низкий рокочущий тон не предвещал ничего хорошего, и Мишель испугалась.
Но она не могла позволить себе слабость. Нужно бороться до последнего; в конце концов, это ее собственная жизнь! Она просто обязана постоять за свое будущее, за положение замужней женщины.
— Я требую ответа, Джефф!
Он отвел глаза от ее лица, словно не в силах был вынести написанную на нем боль, и вдруг его взгляд замер, словно прикованный к одному месту.
— Прикройся! — грубо бросил он.
— Что?
— Я сказал, прикройся!
И только когда он протянул руки, соединяя полы ее бледно-зеленого халата, Мишель поняла, в чем дело, и вспыхнула.
— Тебе удалось подобным образом сбить меня с толку прошлой ночью, — резко бросил Джефф. — Но больше этот номер не пройдет, не старайся!
— Не смей прикасаться ко мне! — воскликнула она, стремительно отклоняясь назад и отталкивая его руки.
— Прошлой ночью ты не возражала против этого, — заметил он с жесткой усмешкой. — Ты просила, чтобы я дал тебе все, что только мог. Ты умоляла…
Воспоминание об этих сильных и нежных руках, прикасавшихся к ее телу, к его самым интимным местам, вызвало у Мишель тошноту и отвращение, и, подавив неуверенность в голосе, она сказала:
— Прошлой ночью я верила, что мы женаты!
— Именно так! — холодно кивнул Джефф. — Но теперь под этим можно подвести черту. Итак, ты настаиваешь, чтобы я объяснил, почему женился на тебе?
Нет, хотелось выкрикнуть Мисси. Она больше не хотела ничего знать.
Если еще недавно у нее оставалась хоть какая-то надежда, то теперь она умерла медленной, мучительной смертью. Если какие-то иллюзии заставили ее принять безумное решение прыгнуть на капот машины, то сейчас от них не осталось и следа. Все исчезло, как утренний туман при появлении солнца. В ее сердце царила безысходность, но разум требовал ясности. Она должна услышать правду из его собственных уст. И поэтому, несмотря на все протесты израненной души, Мишель нашла в себе силы кивнуть и прошептала пересохшими губами: — Да.
