— Вы совершаете ужасную ошибку, — заявила Мари, высоко подняв голову. — Я требую встречи с вашим начальником! Виза была законно выдана мне вашим посольством в Париже… — Она замолчала, заметив, что никто и не думает слушать ее, а полицейские приближаются с угрожающим видом.
Мари охватило не испытанное ранее ощущение — неподдельный, холодный страх. Она с силой втянула в себя воздух и прибегла к единственной спасительной тактике.
— Да будет вам известно, что я близкий друг наследного принца Джамала!
Уже было занявшийся другими пассажирами офицер снова повернулся к ней и замер.
— Мы познакомились, когда принц Джамал учился в Париже! — Мари даже покраснела, оттого что ей пришлось упоминать высокое имя, лишь бы заставить выслушать себя. Она гордо выпятила подбородок, и свет многочисленных люстр заиграл тициановскими оттенками меди и золота в ее длинных пушистых волосах.
У офицера отпала челюсть. Он что-то скомандовал на своем языке полицейским. Те с испуганными лицами поспешно отступили назад, словно Мари могла их сглазить.
— Так вы та самая?.. — еле слышно пролепетал офицер, вновь переходя на французский и вкладывая какое-то особое значение в эту фразу.
— Какая «та самая»? — поинтересовалась Мари.
Офицер пророкотал что-то в микрофон своего нагрудного передатчика и смахнул платком капли пота со лба, хотя кондиционеры в здании аэропорта работали исправно.
— Возникло ужасное, непростительное недоразумение, доктор Третье, — пояснил он, не давая ответа на ее вопрос.
— А моя виза?
— Никаких проблем! Пожалуйста, проходите, — предложил пограничник, рассыпаясь в извинениях.
Тут же как из-под земли появился солидный мужчина средних лет, представившийся начальником аэропорта «Абебе». Он также начал со взволнованных извинений, путая маловразумительный французский с примитивным английским. Он, подобострастно кланяясь, провел ее в уютный кабинет и попросил подождать, пока найдут ее багаж.
Мари вовсе не хотелось привлекать внимание к своему появлению в Королевстве Нботу, и она уже пожалела, что не попридержала язык за зубами, поддавшись панике. Почему же вдруг возник такой переполох?
Через пятнадцать мучительных минут начальник аэропорта вывел ее на… красный ковер, которого раньше в зале прилета не было. Мари не на шутку разволновалась от подобного знака внимания. В аэропорту, казалось, все замерло, атмосфера словно наэлектризовалась.
Ее явно с кем-то спутали, решила Мари, стараясь восстановить самообладание. За кого ее тут принимают? Или знакомство с Джамалом автоматически подразумевает подобное исключительное внимание? Надо же было ей столь легкомысленно заявить о своей дружбе с ним!
