Марианна не позвонила и не сказала, что была не права.
Не позвонила она и на другой день. Тут я понял, что делать вид, будто я в ней не нуждаюсь и мне хорошо без нее, значит обманывать самого себя. Все мои мысли были заняты только Марианной, но меня огорчало, что я никак не мог точно определить свое чувство к ней. Ни любовь и никакие другие общеизвестные понятия не подходили к нему. Уже перед самым сном я внушил себе, что все-таки я люблю Марианну (поскольку любой феномен имеет различные подвиды, я сказал себе, что мое чувство к Марианне вполне может быть любовью). И убедил себя, что нет предела формам, какие может принимать любовь.
Я пошел в бассейн и проплыл один километр. Постоял под душем, посидел в сауне, оделся, потом передумал, разделся и проплыл еще один километр. А потом, вместо того чтобы пойти на работу, отправился в кино.
Мне позвонили с работы (да, совершенно верно, я уже два дня лежу в постели). Они сказали, что скопилось много текущей работы, это было сказано таким тоном, что фраза, окончившаяся многоточием, как будто повисла в воздухе. Я кивнул и сказал, что завтра же выйду на работу.
Текущая работа никогда не кончается. Безработица мне не грозила, и моя мать обычно качала головой и говорила, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. По ее мнению, мне следовало улыбаться и каждый день покупать мелкие подарки своим друзьям. Если на то пошло, она может составить список тысячи моих друзей и знакомых, которые сидят без работы и которым совсем не до смеха.
Господин Шлинд-Ханссен позвонил опять, и я сказал ему, что его дочь на несколько дней уехала к Нидар-Бергене. Нет, я не знаю номера телефона Нидар-Бергене и не знаю также ее фамилии. Он рассмеялся, потому что был уверен, что Марианна солгала мне, что она взялась наконец за ум и бросила меня (и он прибавил, что именно в таких ситуациях ложь допустима и оправданна). Я велел ему заткнуться, а он сказал, что не позволит никому разговаривать с собой в таком тоне. Он дал своей дочери хорошее воспитание, сказал он, и поэтому она никогда не примет всерьез такого типа, как я. Но ведь вы меня даже не знаете, сказал я. Никогда меня не видели. Есть вещи, которые известны и не требуют доказательств. Достаточно положиться на свою интуицию. Он даже допускал, что, встреть он меня случайно, его могла бы ввести в заблуждение моя благообразная внешность и лукавые речи. Нет, я знаю, что ты за фрукт, сказал он. И предпочел остаться при своем мнении.
