Я смотрел на это представление и не верил глазам. Как ТАКОЕ могли пропустить в эфир!? О-бал-деть! Прежде подобные «находки» или вообще замалчивались или сообщались в новостях мельком, скороговоркой и как бы между прочим. И вообще, усиленно поддерживалась версия, что в городе все под контролем. А тут — полная свобода слова. Никаких тебе разъяренных морд в погонах, растопыренных лап в камеру. Менты помогают Скубяку как родному, вон как дворника-то тащили! Похоже, что они все получили отмашку, какая-то очень серьезная «таможня» дала на это свое добро.
— Кстати, журналюга тоже непрост — думал я. — Вон как перед ментами распинается. Непохоже на него. Прямо отцы родные, да и только. Все тут схвачено и отрежиссировано. Страху нагоняют на город, а кто стоит за этим — вроде как не знаем. Все вы знаете, все! Весь город знает, кто за этим. ВОЛКИ!!!
Никто поначалу не воспринимал их всерьез. Так, просто шобла подростков, каких в миллионном городе были десятки, если не сотни. Тогда, в самый разгар перестройки и хозрасчета, когда страну захлестнула кооператорская лихорадка, впервые появились легальные деньги, много денег. По тогдашним меркам, конечно. И те, кто могли, бросились хватать и рвать. Началась яростная дележка пекущегося пирога. И никто из «серьезных» людей не обратил внимание на быстро растущую группировку из «молодняка».
Во главе банды стояли четыре бойца-отморозка, именовавших себя «волками». Старшего звали Акела. У остальных тоже были соответствующие погремухи: — Серый, Белый, Черныш. По своей жестокости и организации банда напоминала казанских тяп-ляповцев. Та же железная дисциплина, строгий режим, постоянные тренировки и качалки в подвалах. Рядовые быки называли себя волчатами.
Поначалу они в серьезные дела не стремились. Ограничивались тем, что подмяв под себя очередной квартал, налагали на местных ребят ежемесячную дань. Она зависела от благосостояния родителей и колебалась от полуста до двухсот рублей в месяц. Серьезным же пацанам конкретно предлагалось вступить в банду. Редко кто отказывался — жизнь дороже. Платили тоже все — слухи о чудовищных расправах с непокорными шли впереди, и родители предпочитали откупиться, нежели рисковать жизнью детей, да и своей тоже. На «покоренных» районах волки ставили своих наместников — капо.
Банда росла как снежный ком, захватывая квартал за кварталом, район за районом. Но только железной дисциплиной и спайкой трудно было объяснить такой успех. Особенно в первое время, когда все только начиналось, и команда состояла из полутора-двух десятков человек. В других дворах пацаны тоже были не пальцем деланы. И за просто так власть свою шпанскую отдавать не собирались.
