Он заснул, продолжая и сквозь сон шептать клятвы и обещания, не имевшие большого смысла. И сон его был глубоким, как у детей, которым так необходимо восстановить безудержно растрачиваемые юные силы…
На колокольне пробило одиннадцать часов. Со все большим удивлением он вслушивался в звуки наступившего дня. Неужели и вправду уже одиннадцать часов утра?
Лампа погасла, сквозь крышу проглядывали солнечные лучи.
— Где же вы? — спросил он. — Я вас не вижу.
Он выбрался из риги, огляделся вокруг. Жозефины Бальзамо не было нигде. Он вернулся, бросился к копнам сена, принялся в бешенстве рыться в них. Но Жозефина Бальзамо исчезла. Он искал ее в соседней лощине, на дороге, в лугах… Без результата. Как она сумела с больной ногой покинуть свое убежище, проделать немалый путь через равнину?!
Рауль д'Андрези вернулся на сеновал и тщательно осмотрел его. Но долго искать нужды не было: он заметил лежащий на току прямоугольный кусочек картона. Это была фотография графини Калиостро. На обратной стороне он прочитал: «Пусть мой спаситель примет от меня самую глубокую благодарность и никогда не будет пытаться вновь встретиться со мной».
Глава V
ОДНА ИЗ СЕМИ ВЕТВЕЙ
Порой человек, с которым приключилось нечто необычайное, фантастическое, обнаруживает, что на самом деле он стал жертвой галлюцинации, самообмана. Вот так и Рауль, найдя велосипед, брошенный им накануне достопамятных событий, спросил себя, не приснилось ли ему все это. Но фотография свидетельствовала, что все произошло с ним наяву.
И впервые за все это время он вспомнил о Клариссе д'Этиг, о сладостных часах, проведенных с нею совсем недавно… Увы, в возрасте нашего героя все внутренние конфликты, любовные измены так легко забываются! Ему казалось, что его существо разделилось на два новых, не существовавших прежде. Один Рауль по-прежнему любил Клариссу и спокойно строил планы счастливого семейного будущего; другой — не рассуждая рвался в сети упоительной новой страсти.
Образ Клариссы, смущенной и печальной, вставал перед ним, подобно трепещущему пламени свечи в полумраке часовни, куда он ходил молиться. Но в тот же миг его мысленному взору являлась графиня Калиостро, и он чувствовал, что именно она теперь стала его божеством, деспотическим и ревнивым, которое никогда не позволило бы ему скрыть ни единой мысли, ни сердечной тайны.
Рауль д'Андрези — будем и впредь так называть того, кому суждено в будущем прославиться под именем Арсена Люпена — Рауль д'Андрези никогда еще не любил по-настоящему. Снедаемый честолюбием, но не знающий, в какой сфере и каким образом воплотятся в жизнь его мечты о славе, успехе, богатстве и власти, он был готов принять вызов судьбы, откуда бы он ни исходил. Его пылкая и благородная душа, его волевой характер, физическая сила и ловкость, упорство и умение приспосабливаться к обстоятельствам, — словом, все, чем наделили его родители и природа, он сумел развить до высшей степени, и он сам удивлялся, как отступали все препятствия перед его неудержимым натиском.
