Конец тирады она произнесла, глядя мимо Фила. Он повернул голову и увидел мисс Фиби Филмер с заметно напуганным молодым человеком. Сама же Фиби, в зеленовато-желтом вечернем платье, до половины открывавшем грудь, казалась еще испуганнее. Лицо было того же оттенка, что и ее зеленоватые волосы. Возможно, она услышала последнее замечание Митци и, когда, повернувшись, узнала Фила, к ее испугу добавилось изумление. Фил улыбнулся ей с несколько деланным ободрением. В этот момент спутник Фиби указал на пустую кабинку в конце зала, рядом с дверью, и оба поспешили туда, словно в убежище, с готовностью мелких жуликов, взявших на себя слишком много.
Фил вполне освоился. Он перенес от соседнего столика свободный стул, нашел пустой стакан и наполнил его из графина. Ллевелин, у которого, как и у всех остальных, было налито сантиметра полтора на донышке, поймал взгляд Бака и картинно закатил глаза к потолку Полумесяцы белков жутковато светились под зрачками.
— Просто сорву, — с силой повторила Митци. Карстерс тихо, но уничтожающе-холодно произнес:
— Митци, кончай изображать заботливую мамочку — Ллевелина, Бака и мою. — Он аккуратно провел рукой по волосам, точно так, как в старину судья поправлял парик перед вынесением приговора. — Совершенно очевидно, что ты выболтала наши планы этому идиоту, а он рассказал полиции, вот они и дожидались, пока мы перевернем первого робота-торговца.
— Точно, — добавил Ллевелин, а Бак согласно кивнул.
— А если бы я не настоял на том, чтобы перезарядить ракетную приставку, — продолжал Карстерс, — нас бы всех загребли.
— Это было просто совпадением, — резко возразила Митци.
— Впервые с нами случается такое совпадение, — заметил Карстерс. — Лично я в совпадения не верю.
Фил сделал большой глоток. В отличие от того пойла, которое предлагала ему выпить Юнона, это был мягкий, сладкий напиток. Вернее, так казалось первые две-три секунды Затем его череп взмыл на воздушном шаре кверху, раздуваясь грушей, как голова Карстерса. Кофейная певица пела теперь другую песню, в припеве которой были слова:
Дорогая, тошно без тебя,
Как мне тошно, как мне стрёмно без тебя…
А Карстерс тихо продолжал:
— Митци, мы приняли тебя в банду, брали с собой на дело, хотя и знали, что ты -дочь психоаналитика и материал сомнительный…
Митци разъяренно посмотрела на него.
— Брали на дело? — переспросила она. — Как бы не так!
— Однако, — медленно продолжал Карстерс, — сегодня ты предала банду. В лучшем случае, ты повела себя безответственно. — Он заговорил еще медленнее. — Твоя безответственность стоила нам кучи бабок. — Последовала долгая, мучительная пауза. — Ты исключаешься, Митци
