Однако теперь все было гораздо глубже и значительнее.
Иона снедало любопытство — действительно ли ее грудь столь нежна, кожа столь бела, а ноги столь длинны, как он предполагал? Ему нужно немедленно убедиться в этом, в противном случае он просто с ума сойдет от вожделения! При этом Ион хотел не просто овладеть ее телом, а овладеть ею целиком, да и самому отдаться ей полностью — всем своим телом, всей душой, всеми мыслями и чувствами.
Именно поэтому Ион уговорил ее сегодня откровенно поделиться с ним своими проблемами, которыми до сих она отгораживалась от него как щитом. Ему удалось заставить ее раскрыться, и теперь он был немало изумлен и обрадован тем, что перед ним оказалась не холодная, привыкшая тщательно взвешивать все свои слова и поступки деловая особа, а истинная женщина — теплая, нежная и обаятельная, готовая принести себя в жертву ради тех, кого она любит.
Да и сама Никки вдруг испытала прилив нежности к мужу. Он так старался согреть ее своими ласками и поцелуями, разжечь тот огонь, который должен был озарить жизнь им обоим. Когда она начала благодарно отвечать на его ласки, он порывисто приподнялся и стянул с нее брюки, внимательно изучая глазами и руками все упоительные изгибы ее прекрасного тела. По мере того как его умелые пальцы поднимались все выше вдоль ее обнаженных бедер, глаза Никки начинали пламенеть под стыдливо опущенными веками, а горячее дыхание опаляло ей губы. Да и Ион дышал все тяжелее.
Все, больше он не в силах себя сдерживать! — решил Ион, бросая быстрый взгляд на жену. В глазах ее светилось желание и вместе с тем такая тревога, что это мгновенно лишило его мужества. Он вдруг отчетливо осознал, что если не сумеет сейчас остановиться, то совершит роковую ошибку. Ион нехотя убрал руки и приподнялся.
— Я бы не хотел использовать свое преимущество подобным образом. Я все-таки не тот парень, о котором мы говорили.
— Знаю, — прошептала она.
— И я не хочу никаких сожалений по утрам, а ты уже сейчас, как мне кажется, преисполнена сомнений.
— Нет, это не так, — поспешно возразила она, облизывая губы.
Однако беспокойство не покидало ее — и он это видел.
Ион попытался дотянуться до ее свитера и, когда это не получилось, поднял с пола свою рубашку и плотно закутал ею Никки. Затем заглянул ей в глаза.
— Не знаю, как для тебя, моя сладкая женушка, но для меня предаваться любви — это совсем не то, что предаваться сексу, поскольку только первое подразумевает отказ от всякого контроля над своими чувствами. При этом отказ этот должен быть взаимным.
