— Чаво-чаво, — передразнил брата Гришка. — А вот ничаво! Там на месте и разберемся.
Спустились с сосны.
Опасливо огляделись.
Звери какие-то непонятные в сумерках шастают, ветвями трещат, глазами сверкают. Боязно..
Пошли дружинники куда глаза глядят и вышли вскоре на узкую тропинку.
— Кабанья тропа! — предположил Гришка, и Тихон на него гневно зашикал.
Совсем стемнело.
Издалека по-прежнему доносилось непотребное пение дровосеков. Видно, не все еще разошлись. Самые упертые остались выпить в конце тяжелого трудового дня, так сказать, на природе.
— Ой ты, Гамаюн, птица ве-э-э-щая… — нестройно плыло над лесом.
Тропинка, замысловато поплутав в чаше, вывела дружинников прямо к большой незнакомой избе.
— Ух ты! — изумились братья и на всякий случай присмотрелись, нет ли у этой избы курьих ножек.
Курьих ножек, к счастью, не оказалось. Изба как изба, большая, просторная, свет в оконцах не горит, значит, покинули ее хозяева на произвол судьбы.
— Ну че, зайдем обогреемся? — немного неуверенно предложил Тихон.
— Отчего же не зайти, — пожал крутыми плечами Гришка. — Коль и вправду хозяев дома нетути.
Поднялись по скрипящему крыльцу, отворили дверь. Запалили лучину. Внутри ничего особенного: стол, скамья, полки с разной утварью. В уголке прямо напротив двери образ Кощея Бессмертного. По углам картинки, связки свежего чеснока.
Огляделись, пожали плечами, сели за пустой обеденный стол.
— Что-то мы с тобой, братишка, опять не то делаем, — уныло проговорил Григорий.
— Ну, — согласился Тихон. — Как бы дровосеки сюда не нагрянули.
И от этой ужасной мысли дружинники тревожно переглянулись.
Вскоре послышались шаги.
Кто-то не спеша шел по тропинке к избе, прихрамывая на одну ногу.
— Кощей! — предположил Тихон и проворно полез в печь.
Гришка завистливо посмотрел на брата и на всякий случай съел целую головку чеснока, отчего на глаза тут же навернулись слезы.
Заскрипело крыльцо, распахнулась дверь, и в избу вошла высокая, худая как жердь женщина, кривая и с одним глазом.
— Ага! — говорит. — У меня, значицца, гости.
— Да мы, это… — очумело забормотал Гришка, — мимо шли…
М-да, такой образины ему еще ни разу не доводилось видеть. Наверное, Баба Яга в молодости и то лучше — выглядела.
Застрявший в печке Тихон жалобно попросил, чтобы его вытащили. Не сводя глаз со зловещей незнакомки, Гришка подошел к печке и легонько выдернул брата за ноги.
— Мать моя — Кикимора! — простонал Тихон, больно брякнувшись о дощатый пол, и тут увидел хозяйку избы.
