Сет отрывисто кивнул и, повернувшись, упрямо зашагал по коридору.
— Будь это икстранцы или еще что похуже, — проговорил он, когда Присцилла его догнала, — я думаю, что смогу остаться на посту.
Когда Присцилла вошла в кабинет капитана, Шан поднял голову, слабо улыбнулся и снова стал смотреть на экран. Присцилла прошла к бару и налила два бокала вина: ему — красного, себе — белого. Бокалы она отнесла к письменному столу, уселась в кресло напротив и стала ждать, держа в руках свой бокал и погрузившись в несложное упражнение, рассчитанное на восстановление спокойствия.
— Спасибо, Присцилла.
Шан взял предназначенный ему бокал , поднял ее в ироническом призетствии и сделал хороший глоток.
— Не за что, — пробормотала она, читая на его лице тревогу и усталость, которые не могло скрыть нервное возбуждение. — Первый помощник докладывает, что все спасательные шлюпки вооружены. Конечно, надо еще провести полевые испытания, но все системы работают нормально. — Она отпила немного вина. — Сет Джонсон решил остаться со своим капитаном.
Шан вздохнул.
— Сет Джонсон — сентиментальный дурень, — сказал он и кивнул в сторону экрана. — Карты совпали.
— Так быстро?
— Удивительно, правда? Когда в галактике существует такое множество генетических карт! — Он устало улыбнулся. — Я прислушался к тому, что мне подсказала интуиция: на свидетельстве о рождении сержанта Робертсон была пометка «имеется мутация в рамках допустимого». Помнишь?
Она кивнула.
— Ты решил, что это означает наличие лиадийской крови.
— И моя догадка подтвердилась: говорил же я тебе, Присцилла, что не случайно стал мастер-купцом! Хотя, казалось бы, разведчик мог бы сообщить больше подробностей… Но я отвлекся. Как необычно! — Он сделал еще глоток вина и указал бокалом на экран. — Генная карта Мири Робертсон указывает на ее принадлежность к роду Тайазан.
Он выжидательно взглянул на Присциллу. Она пила вино в уверенности, что храмовое обучение вооружило ее достаточным терпением, чтобы переждать редкую для Шана паузу.
— Ты меня разочаровала. Неужели тебе совершенно не хочется узнать, кто такие, к черту, эти Тайазан и где мы должны встретиться с моим несчастным братцем?
— Но я не сомневалась в том, что ты собирался мне это сказать.
— Ты меня обижаешь, Присцилла. Не понимаю, почему я выбрал тебя в спутницы жизни.
— Потому что я не мешаю тебе говорить столько, сколько ты пожелаешь.
— Правда? Как странно! Особенно когда у меня создалось впечатление, будто я говорю меньше, чем когда бы то ни было. Но я вижу, что ты сгораешь от нетерпения, и спешу дать объяснения.
